10 лет без «Локомотива»: любовь и боль семей, потерявших родных
The Athletic вспоминает Игоря Королева и Брэда Маккриммона.
10 лет назад под Ярославлем потерпел крушение самолет ЯК-42, в котором хоккейная команда «Локомотив» вылетала в Минск на матч с «Динамо». 7 членов экипажа и 36 пассажиров погибли мгновенно, выживший хоккеист Александр Галимов скончался в больнице через пять дней, спасти удалось только бортинженера Александра Сизова.
Вместе с Россией боль утраты разделил весь мир – многие игроки и тренеры из того состава поиграли в НХЛ. The Athletic рассказал, как живут семьи главного тренера Брэда Маккриммона и его ассистента Игоря Королева, и как они хранят память о своих родных, которые ушли навсегда.
Оригинал текста вы можете прочитать здесь, а мы подготовили для вас его перевод.
***
Вечером перед последним полетом в жизни Брэд Маккриммон и Игорь Королев ужинали в одном из ресторанов Ярославля, ожидая путешествие, которое, как они надеялись, приведет их домой.
Старые товарищи по команде (вместе играли за «Финикс» в НХЛ) воссоединились в Континентальной хоккейной лиге.
Они приехали в город на берегу Волги с населением в 600 тысяч человек, чтобы возглавить местный «Локомотив», одну из самых талантливых команд лиги.
Это был вечер 6 сентября 2011 года. Королев отмечал 41-й день рождения.
Он пообщался по скайпу с женой Верой и двумя дочерьми – Кристиной и Анастасией. Разница во времени между Игорем и его семьей составляла 7 часов – сезон должен был стать непростым испытанием для людей, которые привыкли говорить друг с другом каждый день.
Королев вернулся туда, где завершил карьеру игрока в 2010-м. Вместе с Александром Карповцевым, с которым Королев дружил с шестого класса, они стали ассистентами нового главного тренера «Локомотива» – Брэда Маккриммона.
Маккриммон, который долгое время отработал ассистентом в НХЛ, стремился стать главным тренером и считал, что работа в «Локомотиве» – это шаг вперед.
После ужина Маккриммон вернулся в свои апартаменты – квартиру с двумя спальнями, которую по его просьбе предоставил «Локомотив». Он хотел еще раз убедиться, что там хватит места для его семьи: жены Морин, сына Лиама, который только пошел в старшие классы, и дочери Карлин – она училась на втором курсе университета. Его костюмы висели в гардеробной – идеально отглаженные, как он любил. Туфли тоже были идеальны – внутри каждой пары специальный формодержатель из дерева. В холодильнике уже стоял любимый йогурт Морин и вода в бутылках – все было готово к приезду семьи.
7 сентября Игорь Королев проснулся рано утром и позвонил жене в Торонто, где еще была ночь. Он спросил, как дела у девочек. Они посмеялись над историей Игоря – в ресторане он встретил игроков «Локомотива», к которым Королев всего год назад с удовольствием бы присоединился. Вера напомнила ему, что теперь он тренер. Оба были взволнованы. Она хотела посмотреть первые матчи сезона онлайн и дважды проверила билеты до Ярославля – чтобы точно быть в городе к возвращению команды с выезда.
Игорю пора было собираться. Он пообещал жене, что напишет ей перед вылетом или после прилета в Минск.
Она уснула, зная, что он это сделает.
***
Когда Вера Королева засыпает, во снах она переносится во множество мест – это воспоминания о жизни, которую они построили с Игорем.
Лучшие сны – про места, в которых она проводила время с мальчишкой, с которым познакомилась еще в 6 лет.
Игорь не был похож на других мальчиков из Зеленограда. Симпатичный, круглолицый и с уверенной, чуть озорной улыбкой. И все время сосредоточенный, как и многие его ровесники из 842-й школы. Он играл в хоккей на коробке, которая стояла между их домами.
Он играл очень здорово – и Королева в шестом классе позвали в школу московского «Динамо». Хоккей тогда не был денежной профессией, но если б он попал в основную команду, то обеспечил бы себе достойную жизнь. А хоккей был для него всем.
Он тратил больше часа на дорогу каждый день – автобус, затем метро. Тренировка утром, занятия в школе, затем – еще одна тренировка. В Зеленоград Игорь приезжал уже к вечеру – ужинал и ложился спать.
Вера смотрела, как он возвращается домой. Через несколько лет она вживую будет смотреть, как он играет в хоккей.
Он не был лучшим – и прекрасно это понимал. Но в хоккее есть множество ролей, и Королев знал, что сможет взять на себя одну из них. Вместе с лучшими друзьями – Алексеем Жамновым и Александром Карповцевым – они взрослели и поднимались в системе детских команд «Динамо». Все лето Игорь проводил на площадке рядом с домом – отжимался на брусьях и подтягивался, чтобы как следует обрасти мышцами.
Игорь и Вера стали встречаться в 16, хотя все их друзья шутили, что они влюбились друг в друга еще в детстве.
Он говорил ей: «Я позабочусь о тебе. Ни о чем не беспокойся».
Вскоре его пригласили в дубль «Динамо». Они мечтали, что однажды Игорь наденет свитер национальной сборной. Об НХЛ они даже не думали, ведь в Северной Америке тогда вообще не было русских игроков.
В 1988 году Игорю исполнилось 18 лет, и он поехал на юниорский чемпионат Европы в составе сборной СССР. А спустя год попал в основу «Динамо» и впоследствии трижды выиграл золото чемпионата страны.
Примерно в это же время в Россию стали приезжать агенты из НХЛ, которые надеялись найти молодых талантов для лучшей лиги мира. Игорь считал себя слишком старым, хотя ему был всего 21 год. Он получил травму на тренировке сборной и не смог поехать на Олимпиаду-92. А во время хоккейного турнира лежал в постели, не в силах смотреть на то, как команда, за которую он мечтал сыграть, выигрывает золотую олимпийскую медаль.
Пять месяцев спустя позвонил Марк Гандлер, который вел дела Королева и Карповцева, и сообщил, что Игоря задрафтовал «Сент-Луис». Они были шокированы.
Вера спросила: «Где находится Сент-Луис?».
Тем же летом «Блюз» предложили ему трехлетний контракт, а Вера узнала, что беременна их первым ребенком.
Те времена кажутся очень далекими – это место, куда Вера Королева переносится, когда закрывает глаза. Кошмары возвращаются, когда она открывает их и поворачивает голову к пустому месту на кровати рядом с ней.
***
Морин Маккриммон смеется, вспоминая ту ночь в баре, когда парень из Саскачевана предложил угостить ее выпивкой.
«Нет, спасибо», – ответила она защитнику «Филадельфии», на игру которого только что смотрела с трибуны.
Она выросла в хоккейной семье с четырьмя братьями и точно знала, что не хочет иметь ничего общего с хоккеистом. Но Брэд Маккриммон проявил настойчивость, когда увидел ее в другом баре, в который они пришли с товарищем по команде Брайаном Проппом.
Он аккуратно похлопал ее по плечу.
«Да ты меня преследуешь», – улыбнулась она.
Они посидели и немного поболтали. Она посчитала его милым. Брэд казался Морин искренним и отличался от парней, которых она знала. Она дала ему свой номер, а на следующий день они сходили поужинать. Брэд и Морин поженились в мае 1990 года, когда Маккриммон перешел в «Калгари».
Городская девушка быстро привыкла к жизни на ферме, когда побывала в деревушке Пленти – маленьком населенном пункте на бескрайних просторах провинции Саскачеван. С тех пор, как Маккриммон уехал оттуда играть в хоккей, он каждое лето возвращался в Пленти, чтобы работать на семейной ферме вместе с отцом Байроном и младшим братом Келли, продолжая дело династии Маккриммонов. Когда Брэд выиграл Кубок Стэнли в составе «Калгари», он привез его в Пленти. Ферма, на которой он подростком тягал тюки сена, дала ему силы для того, чтобы стать успешным хоккеистом.
В те дни Морин каждое утро вставала с первыми петухами, чтобы работать вместе с Брэдом. Маккриммон перед работой в поле занимался с сумкой, которую он плотно набивал камнями. Морин же разбила сад, красила дом и водила большой грузовик.
«Если врежешься в комбайн – вылезай и беги без оглядки», – учил ее Брэд.
Они любили вместе собирать урожай. Как говорит Морин, это было бесконечное приключение. Хоккей забрасывал их в самые разные места. Дочь Карлин родилась в 1992-м в Мичигане, когда Брэд играл за «Детройт». Сын Лиам – в 1997-м, когда Брэд Маккриммон проводил свой последний сезон в составе «Финикса».
Когда Брэд завершил карьеру, он два года тренировал команду «Саскатун Блэйдс» из юниорской лиги, прежде чем вернулся в НХЛ ассистентом – в этой роли он провел 10 лет, а его семья прямо перед назначением в «Локомотив» осела в Мичигане. Но даже после этого именно маленькая деревушка Пленти была сердцем семьи Маккриммон.
Недалеко от фермерского дома, сразу за скотным двором, есть пастбище, которое простирается через холмы до самого горизонта.
«Именно здесь он хотел быть похоронен», – говорит Морин. На склоне холма рядом с фермой, где он со своим дедом Ангусом пас скот – самое красивое место, где он бывал и где все началось.
***
Ни одна из семей не горела желанием отпускать мужчин в далекую Россию, но это был единственный способ вернуться в НХЛ.
Морин чувствовала себя неловко, когда Брэд рассказал ей о предложении стать главным тренером в КХЛ.
Семья осела в Мичигане. Лиам только что пошел в среднюю школу. Карлин училась на втором курсе. Оба проводили много времени в офисе отца на «Джо Луис Арене».
Лиам приходил в 6:30 утра – катался с отцом до того, как на арену приезжали игроки. Потом он бросал Джимми Ховарду. Лиам знал всех работников арены и очень любил поболтать с Патриком Ивсом и Дрю Миллером.
Хоккей был домом и для Карлин. Ее друзья были из семей, с которыми отец познакомился во время своей карьеры. Она часто звонила отцу, чтобы узнать, готов ли командный обед. После этого она и соседка бежали из кампуса на «Джо Луис Арену», которая была всего лишь в пяти минутах езды.
Каждое воскресенье семья собиралась вместе – кино, попкорн и прочие атрибуты домашних посиделок. По понедельникам Брэд смотрел «Танцы со звездами» в компании Карлин и ее друзей.
Но во время последнего сезона в «Детройте» Брэд все чаще думал о том, чтобы продолжить карьеру в Европе. Ему нужно было доказать, что он достоин быть главным тренером. Как говорит Морин, ему отказали в нескольких клубах и он сильно грустил.
«Один год. Просто позволь мне сделать это», – говорил Брэд.
«Хорошо, мы сделаем это», – ответила Морин.
Семья не полетела с ним. Он нашел квартиру, в которой они могли бы размещаться, когда приезжали в гости. И звонил им каждый день. Это было временно. Скоро он вернется домой.
***
Королевым позвонили во время отдыха – они уехали на острова Теркс и Кайкос, которые они посещали каждый год.
Это был первый год Игоря без хоккея – он завершил карьеру игрока после 6 сезонов в России. Все эти годы он был привязан к семье. Однажды он летел 12 часов из Магнитогорска, чтобы поздравить Веру с днем рождения, а на следующий день улетел обратно.
«Как будто солдат вернулся домой», – вспоминает Вера.
С тех пор, как семья переехала на Средний Запад в 1992-м, они решили, что построят новую жизнь в Америке. Вера приехала незадолго до Хэллоуина и не понимала, почему дети в костюмах стучатся в ее дверь. В школе она учила британский английский, старалась проговаривать каждое слово и не понимала, что говорят ей жители Сент-Луиса.
Несмотря на трудности, Игорь и Вера любили свою жизнь в Америке – карьера Королева привела его из Сент-Луиса в Финикс, а затем в Торонто и Чикаго.
Они не хотели возвращаться в Россию с двумя маленькими детьми. Торонто стал для них домом, после того как Игорь провел 4 сезона в составе «Мэйпл Лифс». В 2000-м они получили канадское гражданство, а в команде было много игроков из бывшего СССР, которые быстро стали желанными гостями в доме Королевых. Игорь снова играл вместе со старым другом Карповцевым и стал наставником для новичков Антропова и Березина. Он стал проявлять задатки тренера, когда при помощи столовых приборов прямо на командных ужинах объяснял тактику своим товарищам. А еще он любил заниматься с детьми партнеров по команде и здорово понимал игру.
После трех лет в «Чикаго» семья вернулась в Торонто, а Игорь поехал играть в Россию. Он все время оставался на связи и был очень заботливым отцом, когда возвращался домой. Он возил их на балет и не пропускал школьные спектакли. Когда они всей семьей выбирались по магазинам, Игорь просил дочек устраивать показ мод в новой одежде. Даже если он злился на них, все заканчивалось мороженым – долго ругаться на своих дочек он просто не умел.
После завершения карьеры хоккеиста он все же был обеспокоен. Он играл несколько раз в неделю в местных любительских лигах, чтобы поддерживать форму, но не мог найти свободную вакансию тренера.
«Он не знал, что с этим делать», – говорит Вера.
Поэтому когда в конце июня позвонил Марк Гандлер и сказал, что «Локомотив» хочет предложить ему должность помощника Маккриммона, то Игорь увидел в этом возможность.
Но он колебался, потому что провел 6 лет в России без семьи.
«Я никуда не поеду. Снова Россия. Я ужасно устал», – говорил Игорь.
Но, сидя на любимом пляже, Королевы посоветовались и решили, что это возможность, от которой нельзя отказываться. Игорь знал всех игроков команды. Он знал эту лигу. И он знал, что Ярославль поможет ему в пути на самый верх.
***
Этот день повторяется снова и снова. 7 сентября 2011 года. Брэд позвонил домой около 7:30 утра – как раз перед тем, как Лиам уходил в школу.
Он ехал в аэропорт, чтобы отправиться на первый выезд регулярного сезона.
«Позвони мне, как доберешься», – сказала Морин.
Брэд сказал, что позвонит.
А дальше все как в тумане. Морин вышла из фитнес-клуба в 9 утра и проверила телефон. Ей много раз звонили Карлин и ее зять Келли. Хозяин фитнес-клуба отвез ее к дочери, которая прочитала новости в интернете. Они помчались в школу и забрали Лиама до того, как о трагедии узнали его одноклассники. Когда они приехали к дому, рядом был припаркован фургон местного телеканала.
Дани Проберт, одна из самых близких подруг Морин, жила в Виндзоре – это всего лишь несколько часов езды через границу с Канадой. Ее муж – Боб Проберт – умер от сердечной недостаточности за год до трагедии в Ярославле. Проберт и Маккриммон стали друзьями, когда играли за «Детройт». Морин была свидетельницей на свадьбе Боба и Дани. Карлин и Лиам росли с детьми Пробертов. Они приехали почти сразу и провели с Маккриммонами больше недели. Все эти годы семья Пробертов все так же остается рядом.
«Ты можешь это сделать», – сказала Дани на следующий день. – «Ты можешь поехать туда».
Морин сделала это. Она не может это забыть. Поездку длиной в четыре часа, под деревьями, нависшими над дорогой и доброту водителя, который привез ее на место катастрофы. Тлеющие обломки. Лодки и водолазов, которые обыскивали водоем. Тела, лежащие на крутом берегу реки. Дождь, который лил, не переставая. Ямы на стоянке у больницы, которая временно превратилась в морг. Вода, доходившая до щиколоток. Промокшие туфли. Хаос внутри. Вопросы следователей. Мучительное ожидание. И тот ужасный момент, когда ее вызвали на опознание.
Это был он. Небольшие ожоги, опаленные волосы и ткань, закрывающая живот. Это был мужчина, который похлопал ее по плечу в баре и взял ее номер. Мужчина, который превратил ее жизнь в приключение.
Морин взяла его за руку, как всегда, когда она сидела на пассажирском сидении рядом с ним.
В ту ночь она так и не заснула. Вместе с зятем Келли, который поехал вместе с ней, они сели в вестибюле отеля и выпили вина, так и не отдохнув. Там же она встретила Веру Королеву – подругу из Финикса, приехавшую вместе с дочками и стоявшую на том же берегу реки, над которым поднимался дым.
***
Несколько лет спустя Маккриммоны вернулись в Пленти и развеяли прах Брэда над пастбищем, на котором он вырос.
Они собрались в месте, которое он любил, и вспоминали свою жизнь, вместе плакали и вместе смеялись. Его могила находится на кладбище в Пленти, где упокоились несколько поколений семьи Маккриммон. И каждый член семьи сохранил немного праха в память о любимом человеке.
Так они позаботились о том, чтобы он был рядом с каждым из них. И, что важнее всего, чтобы он был дома.
В последние годы работы Брэда в «Детройте» они с Морин часто проезжали мимо красивого фермерского дома с участком в полтора акра. Брэд его обожал. Он сказал Морин, что они должны его купить.
Дом выставили на продажу после смерти Брэда, и Морин, Карлин и Лиам решили его посмотреть. Они хотели найти место, где смогли бы почувствовать его близость.
«Брэд словно был в этих стенах», – говорит Морин.
Это был его дом.
Она сидит на диване в гостиной, держа урну, которая обычно стоит на полке рядом. Она хочет жить здесь как можно дольше. Дом требует много сил по уходу, но она никогда не пугалась трудностей.
После их жизни, полной приключений, они нашли это место. Он с ней. Он дома.
***
Дождливым августовским днем Вера Королева стоит на коленях у могилы на кладбище Маунт-Плезант в Торонто. На плите лежит шлем с гравировкой «Korolev». Рядом – потрет ее улыбающегося мужа и номер 22 в сердце.
«Если бы любовь могла спасти тебя – ты жил бы вечно» – такая надпись нанесена под датами жизни Игоря.
Вера ставит рядом стакан из «Старбакса», наполненный свежесваренным кофе. Любимый напиток Игоря. Дальше – рюмка водки и открытая банка пива и небольшой поднос, в который она кладет печенье и шоколадные конфеты. Она знает, что это уже ждут местные белки.
Напитки и еда – русская традиция, кофе они стали брать, когда Кристине приснилось, что отец попросил принести ему один стакан, чтобы он мог почувствовать запах.
Вера приезжает 1-2 раза в неделю. Если дочери дома, то они едут с ней. Иногда они проводят там несколько часов. Иногда на край могилы садится бабочка или прилетает малиновка – в эти моменты Вера считает, что Игорь там, рядом.
Она хотела вернуть его домой после катастрофы. Несмотря на предложения похоронить Игоря в Зеленограде, Вера настояла на том, чтобы его прах вернулся в Канаду.
Она хотела, чтобы он был рядом. Чтобы она могла его навестить. На месте крушения она нашла маленький обломок самолета – его похоронили вместе с прахом Игоря.
Вера и ее дочки держатся вместе. Девушки закончили университет – это была главная мечта отца. Они постоянно были на связи, и все еще поддерживают друг друга.
«Ему нравилось, что мы такие сплоченные. Гордился этим. Он знал, что мы – одна семья», – говорит Вера.
В их жизни остались моменты, которые напоминают им об отце. Когда едят новое блюдо – оно бы точно понравилось папе. Или когда видят красивую куртку в магазине – он захотел бы ее примерить. Было время, когда семье казалось, что он просто уехал на сезон. Они проверяли телефон по утрам. На автомате пытались позвонить папе, когда машина начинала шуметь.
Как и Маккриммоны, семья Королевых обнаружила, что человек, которого они любили, тоже был повсюду. Он появлялся в виде постоянных напоминаний – как цифра 22, его номер, которую постоянно можно встретить в квитанции или номере заказа.
«Он всегда с нами», – говорит Кристина.
Но иногда казалось, что кошмар не закончится. Несколько лет назад человек, которому семья доверила все семейные сбережения, сказал Вере, что денег больше нет, и исчез. Ей пришлось продать дом, который хранил столько воспоминаний. Она выучилась на менеджера и бухгалтера в адвокатской конторе – работала целыми днями, чтобы выжить.
Они справились, несмотря ни на что – так он научил их жить. Упорно работать и радоваться жизни, даже когда случаются ужасные вещи.
Вера почти не смотрит хоккей. Слишком сложно.
«Он все время снится мне», – говорит она, стоя рядом с могилой мужа.
В ее снах Игорь появляется со своей уверенной озорной улыбкой. Она спрашивает мужа, почему так произошло. Но ответа никогда не получает.
«Прошло 10 лет, а мы до сих пор не верим в это. Самолет не должен падать».
Боль отца Ивана Ткаченко: каждую неделю ездит на могилу сына, мечтает об академии
Фото: Gettyimages.ru/Ian Tomlinson/Allsport, Dale MacMillan, Steve Babineau; commons.wikimedia.org; РИА Новости/Ярослав Неелов; East News/AFP PHOTO / POOL / MAXIM SHIPENKOV
Источник: www.sports.ru