«Если кто-то хочет футбол без ошибок, пусть играет в компьютерные игры». Большое интервью босса русских судей

Виктор Кашшаи отвечает Головину.

Виктор Кашшаи возглавил департамент судейства РФС в январе 2020-го. Через неделю после завершения карьеры арбитра – ее он оставил ради должности в России. С новым руководителем судьи должны были выйти на новый уровень, но пока получается наоборот.

«При Егорове была трещина, а при Кашшаи – трещина с задницей», – сказал гендиректор «Балтики» Тажутдин Качукаев и, кажется, выразил усредненное мнение клубов.

В 2021-м Александр Головин встретился с 45-летним Кашшаи на сборе судей в Сочи и задал накопившиеся за год вопросы.

Кашшаи не признает, что бригада Иванова пила водку в Саранске. Говорит, общение до и после матчей с представителям клубов (даже в ресторане) – русская традиция

– В прошлом году судейский сбор проходил в Турции, а в этом – в Сочи. Говорят, вы выбрали Сочи, потому что вам не нравится, что в Турции рефери тесно общаются с клубами.

– Это неправда. Главная мотивация при выборе Сочи – я работаю здесь уже год и вижу, что в России у нас есть все, что нужно: хорошая погода, отель, поле, техника для тренировки ВАР. Зачем ехать в Турцию или на Кипр и тратить деньги там, если мы можем остаться внутри страны?

Второй аспект – до вашего приезда у нас была 4-дневная практическая сессия с ВАР. В Турции трудно организовать ВАР-семинар (для этого требуется проведение футбольного турнира с большим количеством мини-матчей, на которых бы работали судьи, в Сочи с этим помогает местная федерация – Sports.ru).

Третье – я хотел провести короткий семинар. Для него не нужно ехать в Америку, Австралию. Три-четыре дня отлично провести в России. Всего два часа на самолете из Москвы, три часа – из Санкт-Петербурга. А для рефери из Амура, Улан-Удэ или Новосибирска полет в любую часть мира – большая дистанция.

Так что здесь нет никакой связи с клубами. 

– В этом сезоне были ситуации, когда рефери близко общались с представителями клубов до и после матчей. Например, Игорь Панин после игры «Сочи» – «Спартак». Прокомментируйте.

– Это легко. В России есть традиция – за прием судей отвечает клуб: трансфер из аэропорта, отель, ресторан и так далее. Это традиция для каждой команды, не только для «Сочи». Но мы пытаемся реализовать систему УЕФА, когда за гостеприимство отвечает не клуб, а независимая организация. Сейчас РФС работает над решением, над протоколом.

– Сколько времени вам нужно для принятия протокола?

– Я работаю в департаменте судейства. Кроме него у нас есть юридический департамент, департамент организации соревнований, финансовый департамент. Все они должны найти лучшее решение. От нашего департамента поступило только предложение: «Наше мнение – за гостеприимство не должен отвечать клуб. Надо сделать так, как в УЕФА».

После многих встреч и обсуждений ситуация решается.

(Здесь был вопрос, за что Игоря Панина отстраняли на неопределенный срок, если он ни в чем не виноват, а общение представителей клубов и судей – традиция. Виктор Кашшаи отказался отвечать на него, потому что не помнил, публиковал ли РФС заявление об отстранении или нет – Sports.ru). 

– Второй случай: Сергей Иванов и его помощники сидели в ресторане перед игрой…

– … да-да, я видел видео.

– Та ситуация – норма для вас как для босса?  

– Я не хочу комментировать каждую отдельную ситуацию, потому что в таком случае мы просидим здесь до полуночи. Самое важное, что я скажу – надо избегать дискуссий и конспирологических теорий.

Мы предложили РФС снять пункт про гостеприимство с клубов. Конечно, рефери должны показывать хорошее поведение. Это станет важным шагом для нас.

– Мой вопрос в другом. Нормально ли для профессионального рефери пить алкоголь меньше чем за сутки до матча?

– Допустим, это водка (показывает на бутылку BonAqua на столе рядом со мной – Sports.ru). Я сделаю фото с вами в тот момент, когда вы работаете.

– Хотите сказать, что то видео не значит, что они пили?

– Я спрашиваю вас. Что вы скажете, увидев это фото с собой?

– Немного неправильное сравнение. На видео сидели Иванов, его помощники и инспектор. Перед ними на столе стояла бутылка водки. Это значит, что кто-то из них точно пил. Вряд ли она стояла просто так. А работали на матче они все вместе.

– Один вопрос. Но сначала я сделаю фото (фотографирует меня вместе со стоящей бутылкой воды – Sports.ru).  

– Я понял: вы хотите сказать, это не значит, что я пью.

– Это не значит, что на столе водка.

– Но та бутылка похожа на бутылку водки.

– Окей, пусть так. Но что вы видите на фото?

– Что я работаю, и рядом есть бутылка.

– И все. Может быть, бутылка пустая, к ней никто не прикоснулся.

Картинка не значит ничего. Люди любят конспирологию. Люди могут сказать, что картинка сделана за пять минут до матча, но, может быть, ее сделали две недели назад. Может быть, и ваша картинка сделана не сегодня, а три недели назад, когда вы были в отпуске?

– Вы обсуждали с Ивановым ту ситуацию?

– Я говорил со всеми рефери и напомнил, чтобы они были аккуратными, потому что они популярные люди. Все смотрят на них. Я могу сделать фото, показать вашему боссу и сказать: «Это водка». И завтра вам придется извиняться, хотя это была не водка, а вода, и вода не для вас и вообще она была закрыта. Это мое мнение по данной истории.

В интервью я не хочу говорить про Панина и Иванова. Только в общем смысле. Рефери надо избегать таких некомфортных ситуаций. Как это сделать? Решить проблему с гостеприимством. И думать лучше. Если ты хочешь выйти поесть и тебе принесли бутылку, скажи: «Унесите ее обратно». Чтобы избежать ситуаций, что кто-то с 20 метров сделал фото и создал из этого историю.

– Лайнсмен Владислав Назаров был отстранен за то, что радовался правильному решению. Получается, этот поступок хуже, чем оказаться рядом с водкой перед матчем?

– На тот момент СК и департамент судейства не были довольны его поведением. Оно тотально неприемлемо. Он понес наказание: с июля до декабря не судил в РПЛ. Сейчас мы вернули его в РПЛ, потому что его наказание закончилось. Он может работать снова. Мы ожидаем от него хорошей работы, потому что он опытный судья.

– Пытаюсь понять вашу логику: почему Назаров был наказан?

– Потому что рефери и ассистенты должны быть полностью нейтральными. Эмоции – это не скилл для рефери. Ты можешь быть эмоциональным с семьей, с детьми, на футболе с друзьями. Но на работе ты должен быть нейтральным и поддерживать имидж.

К сожалению, некоторые люди могут неправильно интерпретировать ситуацию, когда рефери счастлив после какого-то решения, просто потому, что не ошибся. Поэтому мы показываем каждому рефери, что эмоции – часть жизни, но не часть работы судьи. Вот почему это неприемлемо, и мы дисквалифицировали его. 

– То есть рефери должны быть как официанты в ресторане?

– Почему? Официанты могут быть эмоциональными, они дают вам сервис. Если официант хорош с вами, вы дадите ему больше чаевых. Эмоции для официанта важны. Гостеприимство, доброта – важный скилл для них.

Рефери должны быть как судьи в суде. Ты судья, перед тобой истец и ответчик. Ты не должен быть слишком добр с ними или счастлив, если они говорят что-то хорошее. Ты должен быть нейтрален, 50 на 50. Не должно быть 51 на 49.

Имидж очень важен. Рефери должен быть уверен в себе, показывать, что он босс, что он принял решение с холодной головой.

– Если рефери всегда должны быть нейтральными, то в чем сложность с географическим принципом? На встрече перед этим интервью вы отметили, что судьи из Московской области могут работать на матчах московских клубов против немосковских. Но судьи из Питера до сих пор не могут работать на матчах «Зенита», хотя в Питере сейчас восемь рефери РПЛ.

– Сейчас никто из них не может, верно. Это еще одна русская традиция – рефери не может работать на матчах команды из того же города. Кроме рефери из Москвы, потому что Москва – большой город, там много команд. Сейчас мы стараемся придерживаться этой традиции, мы не хотим назначать рефери из Санкт-Петербурга на матчи «Зенита».

Но мы пытаемся устранить географические ограничения. Шаг за шагом.

– Вы можете отменить это одним днем?

– Кто знает. Может быть, да. Должна сложиться ситуация, когда это станет лучшим решением. Я не могу сказать сейчас «да» или «нет». Это вопрос будущего.

– Почему вы не можете отменить это прямо завтра? В чем проблема?

– Потому что это давняя традиция не только в России – в каждой стране. Даже в Венгрии есть правило, что ты не можешь работать на матчах команды, которая относится к твоему городу. Я родился в маленьком городе в 60 километрах от Будапешта и никогда не судил матчи местной команды в первой лиге. Это правило.

Конечно, каждое ограничение можно менять, но все изменения принимаются с умом. В России РФС должен проанализировать, нужно ли придерживаться этой традиции или ее следует отменить. Но прямо сейчас это не самый важный вопрос, честно говоря.

– А какой самый важный?

– Нам бы хотелось, чтобы рефери совершали как можно меньше ошибок. Какой судья, из какого города – не имеет значения. Мы собрались здесь на сборе, чтобы у всех рефери была последовательная позиция. Важно, чтобы они одинаково оценивали эпизод: если была игра рукой, они должны мыслить одинаково. А не так, что один говорит, что это игра рукой, а другой – что руки не было.

Мы обучаем их, чтобы каждый понимал, что это игра рукой. Мы показываем им видео, чтобы они понимали, где рука, а где – нет руки. Это самое важное: обучение и одинаковый подход.

Зарплаты арбитров в России – адекватные. 12 тысяч рублей за матч в ПФЛ – тоже нормально, потому что эту лигу никто не смотрит 

– Что делать с зарплатами рефери? Весной во время карантина я слышал, что некоторым судьям даже из РПЛ не хватало денег, чтобы покрывать кредиты.

– У меня не было информации, что РФС имеет проблемы с выплатами рефери. Сейчас система работает так: в РПЛ и ФНЛ есть месячная зарплата, компенсация. И гонорар за каждый матч. По моей информации, каждый получил то, что заслужил.

– Да, но эта месячная компенсация слишком маленькая даже для России. Весной не было матчей, судьи оказались к этому не готовы, а у многих кредиты.

– Не забывайте, что зарплата рефери не такая же, как у игроков. В футболе игроки важнее, рефери – только помогают им играть. Невозможно дать рефери зарплату, которая будет слишком большой. А рефери в ПФЛ должны работать дополнительно, потому что это не то соревнование, где они могут заработать много денег. Это полупрофессиональная работа, каждый должен понимать, что ему нужно работать на второй работе.

Для меня все просто. Если ты очень хороший игрок, ты можешь играть в ЦСКА, в «Атлетико» Мадрид и вообще везде. И у тебя много денег. Если ты не такой хороший игрок, ты играешь в любительской лиге за маленькие деньги. То же самое с рефери. К сожалению, мы не в Скорой помощи. РФС не дает много денег каждому рефери, потому что это вопрос экономики.

– В Европе рефери богаче, чем обычные граждане. Во Франции, в Германии, в Англии. В России их зарплата – без гонораров – как у рабочих на заводе. При этом они судят матчи миллионеров. Это нормальная ситуация?

– Я не знаю, сколько зарабатывают рабочие. Не думаю, что зарплаты рабочих в России такие высокие.

– Зарплата рабочих – 30 тысяч рублей.

– 30 тысяч рублей для рефери – не зарплата. Это финансовая компенсация, потому что рефери нужно ходить на массаж, тренироваться в манеже, платить личному фитнес-тренеру, покупать витамины. Это не зарплата. Вот почему нельзя сравнивать это с зарплатой рабочего.

И почему вы не говорите, что у них есть гонорары за матчи?

– Понятно, что если у них есть матчи и тем более матчи в Европе, то их доход выше, чем у рабочих. А я говорю о ситуации, когда у них нет матчей, как было весной или, например, в зимний перерыв.

– Но если у тебя нет матчей, что ты делаешь в футболе?

В футболе есть два пути заработка: маленькая зарплата и большая премия. Это очень хорошая мотивационная система. Если кто-то хорошо работает, у него есть матчи и есть деньги. Если сделать большую базовую зарплату, у судей не будет мотивации.

– Окей, но в Европе у судей большая базовая зарплата и никто не жалуется на мотивацию.

– Что важно понимать: зарплата рефери связана с тем, как много денег находится в футболе. Если футбол не сильно профессиональный, как в маленьких странах, конечно, зарплаты будут ниже. И зарплата рефери тоже.

Если ТВ платит много денег АПЛ или Примере, конечно, у них больше денег на клубы и рефери. В России РФС и РПЛ должны посчитать, что они имеют. Если у них есть 10 тысяч рублей, они не могут дать рефери 20 тысяч рублей.

Это зависит от спонсоров. Чем больше будет спонсоров у РФС и РПЛ, тем больше будут получать судьи. Все просто.

– В России принято критиковать судей, и это справедливо. Они далеко не на топовом уровне. Но вам не кажется, что проблема судейства глубже, чем все думают? Она на уровне второго и третьего дивизионов – и как раз из-за недостатка денег. Чтобы работать в низших лигах, тебе нужно трудиться где-то дополнительно. Чтобы стать топом, нужно провести в этих лигах 10-15 лет. Значит, топовыми рефери, которые потом судят РПЛ, становятся не лучшие, а те, кто терпел дольше, чем остальные.

– Конечно, система меняется. 30-40 лет назад многие рефери приходили в судейство после футбольной карьеры. Но посмотрите сейчас на Европу – рефери УЕФА становятся в 30-35 лет. Невозможно начать карьеру в 30 и судить Лигу Европы через год-два.

Чем раньше ты начнешь, тем лучше. Два года ты будешь судить на уровне региона – ассистентом или детей. Потом главным. Дальше в ПФЛ, если ты хорош, дальше в ФНЛ, РПЛ. Конечно, это занимает время. И все это время не нужно забывать, что есть всего 1% или 5% вероятности, что ты дойдешь до РПЛ.

Пока ты не в РПЛ, ты должен думать о финансах. Если ты не умный, ты будешь говорить: «Я уверен, я буду в РПЛ». И больше ничего не делать. Но это рискованное путешествие. Если ты не попадешь в РПЛ, у тебя не будет ни работы, ни денег. Нормальная логика: «У меня есть работа, и еще я работаю судьей. Может быть, я еще решу, оставаться на работе или идти на профессиональный уровень».

– Но такая система означает, что умные парни выбирают другую работу, а не судейство.

– Но если кому-то нравится футбол, он выберет его. Когда я был молодым, я знал, что мне надо иметь вторую работу, но у меня была мечта – венгерская лига и ФИФА. Я работал, чтобы платить за квартиру, купить машину и помогать семье, но мечта никуда не делась. Если бы мечта не воплотилась, я бы выбрал работу.

Не надо плакать: «Ох, я не попал в РПЛ. Кто заплатит за мою квартиру?» Тебе нужно заботиться о себе самому. Никто не позаботится о тебе, никто не придет к тебе и не даст денег просто так. Это тяжелая жизнь, но это жизнь.

– Я понимаю, да, но это негативный момент системы. Например, я люблю футбол, мечтаю быть судьей, и у меня два пути: работать одновременно судьей и журналистом или только журналистом. Я понимаю, что путь в судействе займет 10 лет, не факт, что я буду иметь большую зарплату, и еще меньше шансов, что я стану топом. Поэтому я бросаю судейство и концентрируюсь на одной работе. А мой менее талантливый друг более упертый: он продолжает судить и становится топом.

– Хорошо. Что нам нужно сделать?

– Платить больше.

– На каком уровне?

– Как минимум в ПФЛ и ФНЛ.

– Гонорар за матч в ПФЛ – 12 тысяч рублей (помощники – по 6 тысяч – Sports.ru). Сколько было бы оптимально для ПФЛ?

– Получается, сейчас они судят два матча в месяц и получают за это 24 тысячи рублей. Это ничто для Москвы, плюс идеальная ситуация для коррупции. Идеально было бы в три раза больше – 36 тысяч за матч.

– Кто будет платить?

– РФС.

– Из каких денег?

– Из спонсорских.

– У ПФЛ нет спонсоров. РПЛ показывают на «Матч ТВ». А кто читает новости о ПФЛ на Sports.ru?

– Никто.

– Никто не читает новости, нет спонсоров, нет денег. Откуда вы будете платить в три раза больше? Это невозможно.

Или потом мы скажем, что нам нужно в пять раз больше денег на физиотерапевтов, потому что им тоже не хватает? Футбол – это экономика. Если в нем нет денег, я не могу дать их тебе. Судейство в ПФЛ – это полупрофессиональный уровень, инвестиция в себя. Прямо сейчас в ПФЛ 66 рефери. Некоторые из них попадут в РПЛ, но не все. Некоторые – никогда. Все как с игроками. Как много футболистов играют за маленькие деньги? Очень многие. И не все из них попадут в РПЛ.

Почему бы не платить игрокам в ПФЛ 100 тысяч рублей? Они тоже могут сказать «Нам нужно больше денег, потому что нужно. Скажите это «Газпрому», «СОГАЗу» , чтобы дали больше». Конечно, каждый хочет получать больше, но если нет бюджета, мы не можем платить.

В ПФЛ сейчас шесть групп и больше 1000 матчей в год. Если поднять зарплату в три раза, представьте, сколько денег нужно. Нет таких спонсоров, которые дадут вам 100 миллионов рублей на это. К сожалению, если это полупрофессиональный футбол, то и рефери тоже полупрофессиональные.

– Вы каждый раз говорите про экономику, но российский футбол не имеет ничего общего с этим.

– Не хочу углубляться в это и анализировать структуру российского футбола. Это не мой стиль.

Судить идеально невозможно, потому что ошибаются все – даже Месси. К ВАР нужно быть толерантнее: это новая система, вот через 10 лет нельзя принимать никаких оправданий 

– В декабре вы сказали, что 83% матчей в России проходят без грубых ошибок. Это значит, что каждый пятый матч играется с грубой ошибкой. То есть один-два матча в туре. С одной стороны, 83% звучит неплохо. С другой – один-два матча в туре – слишком много.

– Зависит от того, откуда смотреть, да. Но что важно знать: невозможно быть рефери и работать без ошибок. Как и футболисту. Если бы каждый футболист играл без ошибок, то матчи заканчивались бы со счетом 0:0. Нет ошибок – нет голов.

Рефери иногда совершают ошибки. Я уверен, что через неделю, а потом еще и еще мы увидим ситуации, как рефери ошибаются. Мы можем жаловаться, но это реальность. Я хочу сказать, что в следующем сезоне не будет ошибок, но мы люди. Как думаете, в России есть день, когда не происходит автомобильных аварий?

– Каждый день их тысячи.

– И сегодня есть аварии. Может быть, прямо сейчас. И завтра – снова и снова. Если вы поставите полицейского на каждую улицу, все равно что-то произойдет. Это человеческие ошибки. Вы потеряли концентрацию, ваша машина не в очень хорошем состоянии. Это жизнь.

Если кто-то скажет, что 83% – это слишком хорошо, то кто-то ответит, что 17% – слишком плохо. В чем состоит моя работа? Чтобы эти 17% стали меньше. Вот почему я здесь, вот над чем я работаю.

– Какая, по-вашему, главная проблема русских рефери? Как сократить эти 17%?

– Думаю, им нужны четкие инструкции. После каждого тура у нас проходят семинары, как этот, только онлайн. Мы показываем клипы с реальными ситуациями, потом я даю объяснения.

Это как учеба в университете. Если ты учишься каждый день, то становишься лучше и лучше. Конечно, есть лимит, нельзя выучиться на 100%. В судействе это тем более невозможно. Но если мы будем учиться больше и больше, мы увидим улучшения.

Обучение, обсуждение, демонстрация – вот что важно. Если кто-то ошибается – мы наказываем. Надо быть честными: если кто-то хорош, давать ему больше матчей. Если кто-то плох – меньше.

– Я понимаю, что мы все люди, невозможно работать без ошибок, да. И, как вы видите, мой английский далеко не идеальный, у меня куча ошибок. Но вопрос в другом. Я посещал судейский сбор в прошлом году и в этом году – вы и Калошин все отлично рассказываете, все понятно в работе ВАР. Но потом на поле происходят ужасные ошибки, как у Казарцева и Еськова. Когда я слушал записи их переговоров, я был в шоке. Они не могли общаться между собой. Казарцев кричал: «Проверим, проверим». Еськов сначала говорил одно, потом другое, как будто в детском саду.

– Да, но если вы выйдете на игровое поле и попытаетесь пообщаться с кем-то, вы поймете, что это не то же самое, как мы с вами общаемся уже час о судействе. На поле рефери находится под большим давлением, у него есть всего секунда, чтобы принять решение, и пять секунд, чтобы пообщаться. Как много эти пять секунд?

(Замолкает – Sports.ru).

Прошли пять секунд. А ты должен за эти пять секунд обсудить c ВАР, что произошло. Перед интервью мы показывали вам видео с игровыми ситуациями. Представьте, что у вас есть всего пять секунд, чтобы обсудить их. Этого достаточно? Не всегда.

– Не всегда, но я видел эти клипы впервые в жизни, а судьи – профессионалы, они учатся этому по 10 лет. Еськов вообще был рефери УЕФА, судил еврокубки.

– Профессионалы, но игроки тоже профессионалы. Представьте, что я положу мяч сюда, а ворота будут на расстоянии 120 метров. В такой ситуации я попрошу Месси забить. Как думаете, он забьет во всех попытках? Иногда он будет бить мимо, хотя он профессионал.

Ошибки – часть футбола. Если кто-то хочет идеальную жизнь, ему надо играть в компьютерные игры, где никогда не случается ничего неправильного.

– Повторюсь: не проблема, что есть ошибки. Проблема, что судьи даже общаться между собой не могут. Два рефери, один из которых рефери УЕФА, не могли договориться между собой. Там были переговоры уровня Юрия Гагарина с Землей в 1961-м.

– Не забывайте, что ВАР – новая система. Мы начали ее в 2019 году на нескольких матчах. В 2020-м она появилась на всех матчах. После этого и до той ситуации у Казарцева и Еськова было всего несколько матчей с ВАР. Четыре-пять, не больше. Это как если ты начинаешь водить машину и всего пять раз выезжал на ней. Точно такой же опыт. Разве его можно сравнить с тем, когда ты водишь машину 10 лет?

Судьи ошибаются, некоторые ситуации не такие простые, нужен опыт – эти факторы складываются в то, что у нас случаются проблемы. Это не оправдание, но объяснение, почему все это происходит. Когда мы будем использовать ВАР в РПЛ 10 лет, мы не будем принимать никаких оправданий. Но в первый год нам нужно быть более толерантными.

Уровень судейства нельзя поднять по щелчку пальцев, реформа – бесконечная история. Мыслей об уходе нет: Кашшаи счастлив в России

– Вы стали боссом год назад. Какую оценку поставите себе за этот срок?

– Ставить оценки себе – не моя работа. РФС должен ставить оценки. У меня есть много планов и идей, хочется улучшать ситуацию. Я знаю, что делать.

Процесс сложный и долгий, все понимают это. Но у нас с Ашотом нет временного лимита в проведении реформы. Никто не ожидает, что через полгода мы поменяем все. Это невозможно.

В футболе нужно время. Я понимаю, что в профессиональном футболе дают не так много времени. Тебе нужно показывать результат немедленно. Но мы работаем над этим.

– Как много раз за год задумывались об уходе?

– Ни разу, хотя не все дни были позитивными. Были ошибки, рефери болели ковидом или позавчера мы запланировали фитнес-тест, проснулись, и повалил безумный снег. Но мы должны адаптироваться, менять планы и в конце находить решения. Мы менеджеры, для этого мы и работаем.

Будь готовым и принимай лучшее решение. Конечно, не каждое твое решение будет хорошим, но это как с рефери. Если я принимаю 10 решений, из них девять плохих – я плохой менеджер. Если большинство моих решений правильные, то я счастлив.

Мне тоже не нравятся ошибки. Потому что я такой человек, который каждый день хочет делать больше и лучше.

– Что удивило вас в работе больше всего за этот год?

– Трудно сказать. Последние три дня я работаю на сборе с 8 утра до полуночи, голова забита работой.

В хорошем смысле удивил уровень футбола. Он очень атлетичный, при этом не так много фолов. Матчи приятно смотреть, нет постоянных остановок, выпрашивания карточек. Хорошая организация.

Нравится жить в Москве. Я был в городе несколько раз, пока работал как рефери. Но впервые оказался так надолго за пределами своей страны. Москва – очень безопасный и чистый город, здесь комфортно жить. Я не чувствую тоски по родине.

Рефери идут на контакт, учатся, им нравится новый подход от УЕФА.

Я счастлив, что оказался здесь. Конечно, были трудности, особенно с ковидом, когда рефери приходилось тестировать на вирус каждую неделю. Плюс сейчас не лучшая ситуация, чтобы находить спонсоров, ресурсы для развития ПФЛ и женского футбола. Но в целом у меня положительные эмоции.

Если ты счастлив, то готов к работе. Если несчастлив, все время думаешь, как сильно хочешь домой, семья скучает, коллеги не понимают, город не нравится – теряется мотивация.

Но я счастлив. Я хочу продолжать. И уверен, что шаг за шагом мы добьемся прогресса.

– По поводу прогресса – вчера нам представляли программу, которая будет помогать вам назначать судей на матчи. В ней учитываются десятки критериев: например, текущая форма, оценка инспектора, результаты теоретического зачета. И Каманцев (зам Кашшаи – Sports.ru) сказал, многих нужных данных для рейтинга судьи у РФС еще недавно просто не было. Например, нет информации о знаниях английского, измерениях тела, результатов физических тестов или run index. Все это появилось только после того, как вы стали боссом. Значит ли это, что до вас судейство в России было вообще на любительском уровне?

– Я не могу оценивать, потому что меня не было здесь раньше. Но, конечно, мотивация РФС в приглашении Ашота Хачатурянца и меня вызвана тем, чтобы провести реформы. Чтобы внести что-то новое: новые материалы, стратегии, инструменты из УЕФА. Вот почему я здесь.

Ашот и СК доверяют нашей стратегии, поэтому мы можем больше концентрироваться на образовании рефери. Это хорошая кооперация, каждый знает, что ему делать. Разработка программы – лишь часть прогресса. Но, может быть, через несколько лет российское судейство сделает большой шаг вперед.

– Понимаю, вы уходите от ответа, но как-то странно, что в 2020 году РФС не знал, как хорошо судьи знают английский или в какой форме они находятся.

– Повторю: мы работаем над этим. Надеюсь, что мы будем прогрессировать, особенно в английском. 

– Если сравнивать эту ситуацию с Венгрией – в местной федерации есть база судейских тестов и уровня знания языка?

– Нет, потому что это зависит от департамента судейства и федерации. Если федерация хочет улучшать уровень судейства, как РФС, то она делает это.

РФС вводит новые инструменты. Некоторые страны думают, что это не так важно, они не улучшают качество. Реформы судейства проходят не везде. И я знаю, что РФС делает больше для судейства, чем другие страны.

Конечно, это не короткая история. Не так, что (щелкает пальцами – Sports.ru). И не так, что мы наняли Хачатурянца, Кашшаи, Эллерея (бывший британский судья, с 2020 года – специальный советник генсека РФС – Sports.ru) и ВАР – и готово.

РФС думает в долгую. Они захотели поднять уровень ВАР, сказали: «Нам нужен человек, кто разбирается в этом. Мы хотим подтянуть уровень». Так мы позвали Эллерея. Получилось, что Ашот отвечает за стратегию и развитие, я – за обучение, а Эллерей – за ВАР.

– Вы несколько раз произнесли слово «реформа» – у вас есть план на несколько лет? На сколько он – на 1-3-5 лет?

– У СК есть видение и стратегия, как развивать судейство. Я часть этой системы и тоже имею взгляд, что делать. Но за стратегию отвечает все-таки СК, а не департамент судейства.

– Но вас позвали, чтобы проводить эту реформу. Сколько времени СК и вам нужно, что осуществить ее?

– Это бесконечная история. ВАР начался как история, чтобы что-то улучшить. Но через год, два и три возникают новые вызовы, и мы должны улучшать ее снова. Это как с игроками – разве есть лимит в физическом развитии? Никаких лимитов. Ты можешь становиться сильнее, быстрее – это жизнь. Ты никогда не сможешь прийти домой, сесть в кресло и сказать: «Окей, я закончил». Это бесконечная история.

Кашшаи живет на Таганке, ходит на работу пешком и пользуется самсунгами. Говорит, в Москве мало венгров (всего 250 человек), а гуляш – совсем не тот, как на родине 

– По одной из версий, во время карьеры рефери вы работали торговым менеджером. По другой – агентом в туристическом агентстве. Где правда?

– Практически 10 лет я работал в туризме. И короткое время как сэйлз. Как я уже говорил, работу я совмещал с судейством. В один момент пришлось выбирать, что важнее.

– В туризме у вас было свое агентство?

– Нет, работал на компанию. Там получил хороший опыт, как работать в команде. Это не то же самое, что иметь свой бизнес, где ты босс.

Иногда я советовал людям направления для путешествий, но больше организовывал поездки. Работал в бэк-офисе. То же самое, что сейчас делаю в судействе. В туристическом бизнесе ты организуешь поездки, здесь я организую все, чтобы рефери было хорошо: поездки, билеты, лекции, тесты на ковид, назначения.

– Как гений туризма расскажите про любимое место в Москве.

– Я здесь больше года, но почти не было времени ходить по красивым места. Чаще всего посещаю стадионы и аэропорты.

Особенное место – монумент Гагарину в Гагаринском районе. Он очень известный человек в мире, было приятно увидеть памятник в честь него.

По поводу остального – мы (Кашшаи приехал вместе с бывшим помощником Дьерди Рингом – Sports.ru) приехали работать, а не как туристы, поэтому я работаю или из дома, или из офиса. В будущем надеюсь увидеть побольше в Москве и за ее пределами. Я был на матчах в Санкт-Петербурге, Казани, Краснодаре, Волгограде, Уфе. Но даже там не видел многого.

– В каком районе Москвы живете?

– Достаточно близко к офису, который находится на Народной улице (метро Таганская – Sports.ru). Не хочу тратить много времени, чтобы добираться до работы.

– Читал, что вы фанат книг. Посоветуйте три любых.

– Интересно, кто это писал, ха-ха. Из книг я люблю биографии известных людей – Коллины, Агасси. Нравится узнавать, как люди достигали многого, что они делали для этого. Мне нравятся книги о прошлом футбола – каким он был 40-50 лет назад. Я знаю все о современном футболе, но чтобы понять современность, тебе надо обратиться к истории.

– Вы суперзвезда судейства, но все особенно помнят вас из-за нескольких грубых ошибок. Одна из них произошла в матче Украина – Англия на Евро-2012 (при счете 0:1 в пользу Англии бригада Кашшаи не засчитала гол Марко Девича, хотя Джон Терри выбил мяч из ворот, а дополнительный арбитр находился рядом с эпизодом; Украина проиграла 0:1 и не вышла из группы; выйти в плей-офф ей позволяла только победа – Sports.ru). Как вы переживали тот эпизод? В соцсетях наверняка творился кошмар. 

– Социальные сети открыты для всех, в них пишут анонимы. Я не беспокоюсь об этом, потому что предпочитаю жить в реальном мире. К сожалению, многие люди сейчас живут в виртуальном. Это создает давление на судей и игроков, когда все комментарии открыты. Они ведь чаще негативные.

Признаю, что делал ошибки в карьере. И нормально, что все фокусируются на плохих матчах. Сколько моих матчей вы можете назвать их тех, что я провел хорошо? Можете вспомнить хоть один?

– С трудом.

– Это нормально, такова жизнь рефери. «Я помню рефери Кашшаи и его ошибку». Про игроков обычно говорят наоборот: «Я помню Андреаса Бреме, то, как он забил гол в финале чемпионата мира в Риме, и Германия победила Аргентину 1:0». Или: «Я помню, как Роналдо забил два гола в финале чемпионата мира в Японии».

Но это моя история, она останется со мной навсегда.

По поводу того, как я переживал: люди думают о хорошем и плохом много раз в день. Если ты думаешь много о плохом, у тебя случится депрессия. Если постоянно думать об ошибке, то сойдешь с ума. Поэтому надо фокусироваться на хорошем. До того матча с ошибкой у меня было 100 хороших матчей. Надо быть оптимистом, жизнь продолжается.

Депрессий у меня никогда не было, депрессия – это заболевание. Конечно, иногда бывают плохие дни, но если ты ментально сильный, негативные дни забываются. И ты снова настроен на работу. Все как у игроков. Например, сборная России проиграла в четвертьфинале чемпионата мира Хорватии. Это грустно, но что мы можем сделать? Черчесов продолжил работу, снова вызвал игроков и мотивировал их на новые матчи.

То же самое в семье. Если ты теряешь кого-то из семьи, это грустный момент на много месяцев. Но жизнь продолжается.

– Кто был вашим идолом в судействе, когда вы начинали карьеру?

– Мой отец – самый большой источник вдохновения. Я начал судить, когда он сказал мне, что я должен начать. Он мотивировал меня, поддерживал. Он был рефери на полупрофессиональном уровне. Работал в шахтерской компании и судил. Работа – чтобы обеспечивать семью, а судейство как хобби.

– Как часто вам предлагали взятки?

– Я счастливый человек – за карьеру никто не приходил с таким вопросом. Если ты судишь на региональном уровне, то там этого нет. А на профессиональном уровне я сразу был очень мотивированным. Все знали, что я сфокусирован на работе и не хочу иметь дело с клубами, посредниками. Это не моя работа. Моя работа – учиться, слушаться лекции и судить в поле.

Вот почему мы хотим убрать пункт о гостеприимстве. Чтобы рефери не контактировали с клубами.

– Какая ваша самая дорогая покупка в жизни?

– Может быть, апартаменты в Венгрии. Не хочу говорить точную цену, но он стоил не так много, за сколько покупают квартиры топ-футболисты. У меня не вилла и не дворец. Мне не нравится роскошь, я живу в нормальных условиях.

– Как долго вы хотите работать в Москве?

– Как я сказал, моя работа занимает не неделю и не месяц. Я хочу использовать это время для двух вещей. Первое – улучшить уровень судейства. Второе – выучиться на менеджера. Честно скажу, для меня работа менеджером судей – новый опыт, мне приходится учиться многим вещам. Я не идеальный менеджер, делаю ошибки, но я улучшаю свои скиллы и буду лучше как менеджер в будущем.

Не знаю, как долго буду оставаться в Москве. Пока я счастлив, что я здесь, чувствую себя хорошо, и я мотивирован. А когда ты мотивирован, то можешь работать долго. Я не жду, когда закончится мой контракт.

– Перед вами на столе два телефона. Зачем столько?

– Один для звонков по России, другой – для Венгрии. У меня два номера. Телефоны – Самсунги.

– Кто ваш самый близкий друг в России?

– Сказать про друга тяжело. Друг – это долгая история, с которым ты прошел многое. Я могу сейчас сказать, что да, у меня много друзей. Но в реальности друзей может быть всего несколько. Настоящий друзей.

В целом в Москве небольшое коммьюнити из Венгрии. Я общаюсь с посольством, там сказали, что в городе наших, может, 200-250 человек. Плюс ковид – из-за него нет шансов попасть на приемы, которые проходят в посольстве, встретиться с людьми из Венгрии. Еще и работа с 9 утра до полуночи – из-за нее нет возможности создавать дружбу.

– Обычно в посольстве проходят встречи венгров, которые живут в Москве?

– Да, культурные события, связанные с национальными праздниками, обеды. Я живу в Москве, но до смерти останусь венгром. И для меня важно поддерживать связь с соотечественниками. Когда работаешь за границей, необходимо помнить о своих корнях, говорить на венгерском. Когда говоришь на русском даже месяц, хочется уже пообщаться на венгерском, поесть венгерскую пищу.

У нас есть национальное блюдо – гуляш. Но тот гуляш, что готовят в России и в Европе, совершенно отличается от нашего. Это фейковый гуляш. Не скажу, что он мне не нравится, просто он другой. У нас гуляш – это суп, а здесь он идет как основное блюдо, например, с пастой. Другой тип блюда. Но это не проблема, главное, что все – в России, Америке и Германии – знают, что он из Венгрии.

Реформы судейства в РФС: запретили арбитрам пить алкоголь на публике, сократили контакты с клубами, будут мотивировать деньгами (до 3 млн рублей)

Фото: РИА Новости/Александр Ступников, Рамиль Ситдиков, Алексей Филиппов; vk.com/pfl_russia; Gettyimages.ru/Ian MacNicol/Getty Images, Alex Livesey; РПЛ/Константин Рыбин/РПЛ; globallookpress.com/imago sportfotodienst

Источник: www.sports.ru