Интервью Талалаева: идеально разложил про сумасшедший график, прессинг и общение с игроками после быстрых замен

Дорский поговорил с главным тренером «Ахмата».

Андрей Талалаев – один из самых медийных российских тренеров в 2020-м. В начале года он покинул «Химки» после объявления клуба о смене курса (хотя шли на третьем месте в ФНЛ), в конце июня принял тонущие «Крылья Советов» и почти спас их от вылета в ФНЛ, еще и резко раскрыв Максима Глушенкова.

Правда, уже через 28 дней после назначения Талалаев покинул Самару – «Крылья» все-таки вылетели (не в последнюю очередь – из-за технической победы «Тамбова» над «Сочи»), а тренер получил предложение от «Ахмата». 

После шести туров грозненцы идут седьмыми (ЦСКА и «Ростов» впереди лишь по дополнительным показателям) и уже показывают фирменный стиль Талалаева – агрессия и огромное количество единоборств по всему полю. 

Во время перерыва на матчи сборных Александр Дорский поговорил с Талалаевым.

 – Ваши команды сыграли 12 туров за два месяца. Сильно устали?

– Я вообще не устаю от работы, меня просто выхолащивают эмоции от каждой игры. После них бывает физическая усталость, опустошение – какой бы ни был результат. Поэтому после матча стараюсь не встречаться с друзьями и руководством, а все переношу на следующий день. 

У клубных тренеров нет перерыва на матчи сборных. На следующий день после матча с ЦСКА улетел из Грозного, но за перерыв мы просмотрели 28 больших нападающих, подходящих под возможности «Ахмата», каждый день уделяли этому два-три часа. Он нам нужен для реализации плана Б – этого нам немного не хватило в конце игры с ЦСКА. Поэтому работа идет каждый день, даже если номинально это выходной.

– У игроков чувствовалась усталость?

– По цифрам двигательной активности «Ахмат» сейчас не дотягивает до «Химок» в последние десять матчей работы нашего штаба. Думаю, этого достаточно для понимания, что сейчас происходит в РПЛ. Так что, конечно, «Ахмат» должен серьезно прибавить в работе максимальной мощности – на это нужны время и подготовка. 

Еще перед игрой с ЦСКА мы понимали, что находимся в не очень хорошем состоянии. Плюс из-за дисквалификации Марата Быстрова и травмы Ризвана Уциева у нас не было альтернатив на правом фланге обороны – только молодой Арсен Адамов, которого мы выпустили на последние минуты. 

Мирослав Богосавац отыграл все матчи – мы ему дали отдохнуть только в конце матча с «Локомотивом». Тогда он играл на обезболивающем уколе – если бы не заменили, не сохранили бы на ЦСКА.  

Конечно, мы следим за состоянием ребят. Самое примитивное – шкала Борга, ребята по десятибальной системе оценивают свое восстановление и величину нагрузки, после этого мы выводим среднее значение. Плюс GPS-датчики, а также данные InStat и Wyscout по играм.

Пока что у «Ахмата» нет возможности использовать барокамеры и криокамеры, которые есть у европейских команд. Поэтому обходимся подручными средствами – у массажистов, докторов и администраторов (они заранее выезжают на тренировку и готовят вместе с тренерами площадки для занятий) загрузка увеличилась процентов на 40. В такой ситуации я как главный тренер должен выбивать большее материальное вознаграждение, потому что сотрудники клуба работают намного больше обычного. Как правило, это приводит к улучшению результата.

Неслучайно, когда у Валерия Карпина спросили, как усиливается «Ростов», он ответил, что пришли новые физиотерапевт и реабилитолог. Иногда такие трансферы влияют даже больше приобретения двух-трех очень хороших игроков.  

– Барокамер и криокамер у «Ахмата» нет. А что есть? 

– В «Грозном Сити» отличный восстановительный комплекс: бассейн, джакузи, сауна, хамам.  

Мы добавили количество бочек со льдом, стоящих рядом с полем – теперь их четыре. В Грозном очень тепло, поэтому развели тренировки – утренняя начинается в девять утра, а вечерняя в восемь вечера. Перед чемпионатом в таком режиме тренировались все, сейчас – те, кто практически не играет.  

– Болельщики считают, что ссылки на тяжелый график – нытье и приводят в пример европейские лиги. Корректно ли такое сравнение? 

– Конечно, нет. Давайте сравним качество инфраструктуры в части восстановления. В России только «Краснодар» и «Зенит» можно хотя бы приблизительно сравнивать с европейскими клубами.  

Наш штаб работал в Армении – мы там играли 6 игр за 19 дней, 7 – за 21. Там было еще жарче и еще хуже в плане условий для восстановления. Когда мне вручили приз лучшему тренеру Армении, сказал, что нужно вручить героев Армении игрокам, которые выдержали такой график. Сейчас – то же самое можно сказать про футболистов РПЛ.  

Ребята никогда не работали в таком режиме плюс условия, когда в любой момент любой может заразиться, а кто-то уже переболел и выходит в такой график. Нужно быть очень аккуратным – в «Ахмате» получилось обойтись без мышечных травм. За это большое спасибо медицинскому штабу, моим помощникам и особенно футболистам.  

– Игроков нужно было убеждать уделять больше внимания восстановлению?

– Да. У нас есть восстановительные тренировки – работа на ковриках, мобилизация резинки, различные перешагивания для подвижности суставов. Нужно было убедить футболистов выполнять эти упражнения с необходимой концентрацией – конечно, в этом смысле проще работать над ударами максимальной силы. Там ребята собраны, они понимают риск получения травмы. 

У нас в штабе есть очень требовательный тренер по физподготовке – Серджо Джовани. Плюс мы показываем ребятам примеры из наших предыдущих команд, где добились и развития физических качеств игроков, и отсутствия травм. Третий метод – показ восстановительной тренировки топ-клуба. Когда наши игроки видят, как Месси выполняет перешагивания, развороты, мостики в бассейне, начинают работать с большей ответственностью. 

Заставить игроков пить свежесвекольный сок – тоже непросто, но тут тоже работа с примерами из Европы. Свежесвекольный сок – энергия в чистом виде, быстрая отдача и быстрая усвояемость.  

– Вы работаете с итальянским тренером по физподготовке, а вообще в России – мода на испанцев. Их школы как-то отличаются?

– Главное – и итальянцы, и испанцы давно поняли, что футбол – не спорт стартов, а спорт торможений и изменения направлений. Дистанция не определяет величину нагрузки и уровень энергоотдачи игрока. Испанцы больше используют мяч – все упражнения разложили по энергоемкости и количеству изменений направления (острые, тупые углы, мощности торможения в ваттах). У итальянцев больше работы без мяча. 

Понятно, что игрокам больше нравится работать с мячом – возможно, поэтому у нас прижились испанцы. 

В «Химках» сам искал спонсоров – называет это попрошайничеством. Ушел из «Крыльев», потому что устал от ФНЛ, а руководство клуба хотело омолодить состав

– День, когда вы узнали, что «Химки» выходят в РПЛ, а «Крылья Советов» вылетают в ФНЛ – худший в году?

– Нет, в тот день я отправил 28 поздравительных сообщений. Работа, которую провели игроки «Химок» за 11 месяцев работы с нашим штабом – подтверждение правильности направления. Счастлив, что игроки «Химок» получили возможность доказывать состоятельность на уровне РПЛ. 

Конечно, личные амбиции никто не отменял, было горько, что «Крылья» вылетели. Считаю, мы провели очень хорошую работу – неслучайно мы приглашали в «Ахмат» Артема Тимофеева, Максима Глушенкова, Никиту Чернова и Никиту Чичерина, правда, по разным причинам со всеми не получилось договориться.  

Уходить из «Химок» было тяжело. Никогда ни у кого не просил денег в футболе, но в «Химках» после ноября 2019-го все окружение клуба, в том числе я, искали спонсоров, реально попрошайничали. Мы понимали реальную силу проекта – «Химки» были одной из самых молодых команд ФНЛ, у игроков не было ограничений по качествам и навыкам. Тогда и сейчас считаю, что при добавлении в ту команду трех-четырех игроков и дополнительном финансировании «Химки» могли даже претендовать на Лигу Европы. Сейчас ситуация немного изменилась, но и наш штаб к ней уже не имеет отношения.

– Тогда давайте подробно объясним, почему вы ушли из «Крыльев».

– Первое – желание работать на высоком уровне. Мне очень нравилось работать в ФНЛ, но в какой-то момент пресытился графиком, большим количеством перелетов и переездов.  

Второе – не привык обманывать игроков и руководство. Когда в ФНЛ было 20 команд, времени на развитие игроков практически не оставалось. Сейчас в ФНЛ – 22 команды, по сути, весь чемпионат играют за полгода. Я знал взгляды руководства «Крыльев» на комплектование – планировалось омолаживание. В той ситуации и в моей методике работы оно было несовместимо с достижением результата.  

Поэтому мне казалось, что «Крылья» должны были брать игроков, которые знают, что такое ФНЛ. У нас любят говорить, что за тренером ходят игроки, что это какие-то финансовые вопросы. Дело не в этом – это вопрос качества игроков. ФНЛ – больше не про развитие, а про достижения результата в минимальные сроки без нормального календаря. 

Я сказал, что, если мы будем омолаживаться, на зимний перерыв «Крылья» уйдут в середине таблицы. Меня услышали – мы нормально расстались. 

Летом Шалимов распускал игроков «Ахмата» на четыре-пять дней – один вернулся только ко второму туру. Талалаев хочет уменьшить премиальные за ничьи и увеличить за победы – такая схема работала в предыдущих командах

– В матче со «Спартаком» вы заменили Исмаэля уже на 40-й минуте. После игры вы рассказали, что предыдущий тренерский штаб после сезона-2019/20 распустил игроков на несколько дней и поэтому некоторые еще не готовы. Как вообще возможна такая ситуация с учетом всего двух недель между сезонами? 

– Да, игроков «Ахмата» распустили на четыре-пять дней, но мы же понимаем, что ни один иностранец в условиях пандемии не вернется в эти сроки.  

– То есть иностранцы уезжали из России?

– Да.

– Даже в обычное время, пока полетаешь до Бразилии и обратно, пройдет несколько дней.

– Об этом и разговор. Мы начали работу 29 июля, первый тур состоялся 9 августа, а последний игрок доехал только 12-го. 

Шесть туров получились очень энергозатратными, потому что у большинства клубов подготовка была скомкана. Конечно, преимущество получили те, у кого легионеры не улетали. 

– Вы рассказывали, что почти во всех командах после назначения звонили бывшему главному тренеру. После прихода в «Ахмат» звонили Шалимову?

– Нет, последний раз мы общались еще на «Матч ТВ». Сейчас наш штаб думал, что у нас будет достаточно времени, чтобы понять команду и подготовить ее даже к стартовому отрезку сезона, но мы немного заблуждались.

Я понимал возможную реакцию Шалимова на мой звонок. Он неплохо выполнил свою работу, справился с задачей. Поэтому не обострял. Хотя я спокойно живу в конфликте – это одна из частей жизни тренера, который не сглаживает углы. 

– Насколько я помню, в «Химках», где вы тоже пришли после Шалимова, вы ему звонили.

– Мы пересеклись на «Матч ТВ», разговаривал с его помощниками. В «Ахмате» было попроще, потому что многие тренировки записаны на видео, все физические показатели тоже остались в клубе. Поэтому вопросы решили консультациями с бывшим тренером по физподготовке и изучением тренировочного процесса в конце прошлого сезона. 

– При этом, придя в «Ахмат», вы сказали, что не грузите игроков большим объемом работы, потому что не знаете работу, проделанную до вас. Получается, изучали ее уже по ходу подготовки?

– Да, по ходу смотрели данные Catapult (те самые лифчики, позволяющие контролировать игроков – Sports.ru), как раз позвонили бывшему тренеру по физподготовке. 

Для того, чтобы развивать игроков, очень важно понимать уровень их готовности. В моменте все было понятно, но мы не понимали, на какой базе мы заходим, к чему готовы игроки. После изучения мы немного изменили нашу работу.

– Главные изменения в жизни «Ахмата» при вас?

– Перед каждой тренировкой проводим теорию, объясняем, что и для чего мы делаем – от 15 до 40 минут. Это всегда увеличивает время игрока в клубе – конечно, не всегда такие перемены воспринимается позитивно. Тут в убеждении помогает чувство прогресса у игроков, но еще сильнее – результат. 

Мы предложили руководству «Ахмата», чтобы премирование за ничьи было минимальным – мы стремимся научиться побеждать. В предыдущих командах это работало – было очень мало ничьих. Поэтому, уверен, что сокращение премирования за ничьи и добавка определенной суммы к премии за победу работает. 

В августе мы не делали специализированной предтренировочной работы, ее вводим после паузы на сборные, игроки об этом знают. От «Грозный Сити» до тренировочного поля ехать 10-15 минут – мы выезжали за 30, чтобы затейпироваться, растереться. Теперь это время будет увеличено до 45 минут – мы оборудовали зал, в котором будут выполняться упражнения на опорно-двигательный аппарат. Мышцы должны быть готовы к работе – так мы сократим время разминки на поле, в августе она занимала от 20 до 36 минут. 

Раньше восстановление после тренировки было по желанию. Теперь оно обязательно – тут нам помогает увеличение числа бочек со льдом, которые стоят прямо у поля. 

Если говорить про быт, то в столовой вместо пяти круглых столов, поставили один общий. Психологический момент для объединения команды. 

– Понятно, что игроки хотят больше времени проводить дома с семьями. Кто-нибудь к вам подходил «Андрей Викторович, зачем нужна дополнительная непонятная работа? Раньше ее не было и все было хорошо»? Как тренеру вести себя в такой ситуации?

– Конечно, подходили. Тяжелее всего было в «Волге» – игрокам не платили четыре-пять месяцев, так еще и увеличили время работы. Приходилось мотивировать – например, возможным вызовов в юношеские сборные. Илья Петров (сейчас – в «Нефтехимике» – Sports.ru) очень не хотел работать, но после вызова в молодежку, после того, как стал ее капитаном, понял, зачем все было нужно. Мы до сих пор общаемся, даже приглашали его в одну из своих команд. 

Бывало, что игроки и посылали, когда не выдерживали напряжения. В «Ахмате» тоже не всем все нравится – например, много общаемся с Андреем Семеновым, с молодыми местными ребятами. Это нормально – нужно время на адаптацию к такой работе. 

Как Талалаев готовится к соперникам: под ЦСКА придумал гибридную схему, под «Локомотив» выпустил сдвоенный правый фланг

– Этим летом команды практически не тренировались. При этом вы как-то сказали, что раньше вам не хватало адреналина от игр раз в неделю, а теперь у вас больше ощущение нехватки предсезонного периода. Как случился перелом? 

– Наверное, это просто тренерское развитие. В молодежке «Ростова» мы экспериментировали – две группы тренировались в разных режимах, а потом мы сравнивали эффективность. Теперь мы четко знаем эффект от работы. Удовольствие получаешь, когда в игре реализуется то, над чем работали на тренировках.  

Мы очень редко идем на шаги, которые не прокатывали на тренировках. Мог ли «Ахмат» перейти на три чистых центральных защитника в шести турах? В теории – да, мы рассматривали этот вариант. Но мы не сделали, потому что не использовали его на тренировке, в таком случае мы не можем спрашивать с игроков. Хотя бы недельку покатали – могли бы перестроиться в матче с ЦСКА, когда Гончаренко выпустил Бруно Фукса и сам перешел на тройку.  

Или гибридная схема. Играешь в четыре защитника, но знаешь, что у соперника на фланге будет высоко подключаться защитник – тогда ставишь игрока, который при низком блоке опускается пятым защитником. Это тоже нужно прокатывать на тренировках, показывать, куда мы выходим при отборе мяча, как действует этот игрок в переходных фазах. Тогда в игре уже можно требовать конкретику. 

– В матче с ЦСКА «Ахмат» как раз использовал гибрид – левый полузащитник Харин играл по Марио Фернандесу и садился пятым защитником, а левый защитник Богосавац уходил в середину и чаще всего играл по Кучаеву. При этом еще и Бериша, обычно действовавший слева, почти тайм отбегал справа. Сколько отрабатывали этот вариант?

– К ЦСКА мы готовили два варианта, потому что не понимали, будут они играть в четыре или пять защитников, при этом было очевидно, что ни Влашич, ни Марио Фернандес никуда не денутся. 

К сожалению, мы недооценили состояние Кучаева и зависимость игры ЦСКА от него. По цифрам Кучаев в феноменальной форме, из-за активности успевает оказываться во многих зонах, также добавил в понимании игры без мяча. Он и в атаку докатывается туда, куда раньше не докатывался, и очень хорошо перекрывает линии передач. 

Решение играть против ЦСКА именно так далось трудно, потому что нам было очень тяжело с «Локомотивом». Лишнее удаление Быстрова и энергоемкая игра перекрыли положительные эмоции от результата и не позволили восстановиться к ЦСКА на сто процентов. 

Дисквалификация Быстрова, не лучшее физическое состояние Богосаваца и отсутствие ротации на флангах обороны привели к такому варианту игры. Посчитали, что рационально использовать быстрого Женю Харина под Фернандеса, а Беришу перевести направо. Считаю, все оправдало себя. 

– Еще один вопрос по составу – в матче с «Локомотивом» вы выпустили сдвоенный правый фланг Ненахов-Быстров. Я понимаю, что Быстров может играть на четырех позициях, но такого фланга больше не было ни в одной игре.

– Быстров знает наши требования по прессингу и по сужению пространства в середине, потому что работал с нами в «Тамбове». Гильерме часто выбрасывает мяч рукой, в таких ситуациях самый активный принимающий – Крыховяк. Нам нужно было ввести дополнительного игрока в таких моментах, чтобы накрывать его с трех сторон, потому что индивидуально он – очень сильный игрок. 

Решение тоже себя оправдало – у Быстрова было две возможности забить, а гол после выброса Гильерме пришел как раз после смещения Марата в центр и перехвата.  

Почему Талалаеву нужно шесть недель, чтобы команда изменилась. В чем разница между прессингом и давлением на игрока с мячом 

– Вы говорили, что вам нужно шесть недель, чтобы команда изменилась в направлении, которое вы видите. Из-за чего выбран именно такой срок?

– По голландской школе есть шесть недель подготовки. 42 дня – вычеркиваем из них где-то 3 дня на восстановление, добавляем почти неделю. 46 дней – оптимальный срок для того, чтобы увидеть перемены. Две недели занимаешься выносливостью, две – быстротой, две – тактическими перестроениями. 

Некоторые используют трехнедельный график, но, если игрок заболел и выбыл на одну неделю, он полностью пропускает один из блоков работы. Обычно в футболе травмы и болезни выкашивают не на очень долгий срок – если над одним блоком работаешь две недели, даже если игрок выбыл, он зацепит хотя бы неделю. 

– Ваши команды всегда много двигаются. Как прививается культура игры без мяча?

– Многое зависит от уровня игроков – если они приехали из команд, где по полю ходят пешком и расставляются по точкам, все идет быстрее. 

В «Ахмате» игроки нормально воспринимают эти требования, но, конечно, групповые или общекомандные перемещения без мяча с объяснениями, с переводом, с требованиями, иногда с ругательствами, идут хуже, чем игра на сближенные ворота без ограничений, когда можно побаловаться.

– Вы разделяете прессинг и давление на игрока с мячом. В чем разница?

– «Ахмат» пока не играет в прессинг. Прессинг – общекомандная организация, когда каждый знает свои обязанности и взаимосвязи с конкретным игроком. Пока «Ахмат» оказывает давление на игрока с мячом, когда завязана группа игроков. У нас еще достаточно много разрывов между обороной и прессингующими, поэтому я бы не идеализировал и не говорил бы о прессинге «Ахмата», контрпрессинге. Пока мы научились в районе нахождения мяча или игрока с мячом создавать давление и перекрывать смежные зоны. 

– При этом по интенсивности прессинга «Ахмат» – третья команда РПЛ. О чем это говорит?

– Это говорит о силе «Краснодара» и «Ростова», которые находятся на первом и втором месте.

– Тогда на какую статистику еще нужно смотреть, чтобы оценивать давление без мяча?

– Количество перехватов, отборов и подборов на чужой половине поля. Пока мы отталкиваемся от этого, затем мы конкретизируем зоны. 

Лет пять назад я сказал об отборах в карманах – один забайкальский тренер начал рассказывать истории про джинсы. Ну, здорово. Мы до сих пор начинаем работу с каждой командой с отбора в карманах, это зона в центре поля. Где меньше дистанция на поле – по вертикали или по горизонтали? Понятно, что по горизонтали, поэтому работа начинается с горизонтальных перемещений, на большие дистанции бегать тяжело. 

Только потом начинаем отодвигать линию отбора. Сейчас «Ахмат» слишком близок к своим воротам, в действиях нет баланса. Поэтому еще два показателя – высота линии обороны и зоны отбора мяча. 

– Насколько схема влияет на давление? В последних трех матчах «Ахмат» выходил с двумя чистыми нападающими Ильиным и Понсе – почему и удобно ли в такой формации оказывать давление? 

– «Ахмат» до меня адаптирован к 4-2-3-1, 4-4-2. В «Пюнике» мы играли 3-4-3 – там в прессинг шли трое нападающих, но для подготовки к этому у нас была предсезонка. Сейчас времени нет, поэтому мы адаптируемся под навыки игроков «Ахмата». Не исключаю, что после паузы на сборные мы будем просто копировать соперника и выйдем на «Сочи» с 3-5-2 или 3-4-3. 

В этом сезоне Талалаев сделал три замены в первом тайме, четыре – в перерыве, а Мелкадзе вообще поменял обратно. Как строить общение с игроками при таком стиле 

– Ранние замены вы практиковали еще в «Химках», а в «Ахмате» без перестановки в первом тайме или в перерыве обошлись только в первом туре против «Арсенала». Как строить общение с игроками, которых меняют так рано? 

– Когда я впервые захожу в раздевалку команды, говорю об уважении к игрокам и о том, что у всех будет шанс. Меня мало интересует, кто сколько играл до этого, какие отношения у кого были с предыдущим главным тренером, меня интересуют наши отношения с игроками. Проведенное время на поле зависит от их работы на тренировках, от их знаний, навыков и уровня нашего знакомства.

Когда мы проигрывали «Спартаку», дали побольше времени Садулаеву и Адамову, потому что четко понимали, что нужно готовиться к следующей игре. В «Крыльях» была похожая ситуация, когда получили два пенальти от «Динамо» – во втором тайме заменили почти всех лидеров и выпустили молодежь. При этом уровень молодых игроков в Самаре и Грозном пока несопоставим – нам предстоит очень много работы.  

– Вы говорили, что иногда вызываете молодых игроков на чаепитие, чтобы намекнуть им о выходе в ближайшем матче. В «Ахмате» было так?

– Да, мы продолжаем такую практику. Молодой игрок, которого мы планируем выпустить, в день игры не принимает участие в тренировке – там работают те, кто почти наверняка не выйдет на поле, а также дисквалифицированные и травмированные. Плюс беседа со мной или моим помощником.

В «Ахмате» так мы разговаривали с Умаевым, перед игрой с ЦСКА – с Адамовым, потому что понимали, что, скорее всего, возникнут вопросы на флангах обороны. 

Умаев и Адамов были готовы к выходу, но еще до «Ахмата» у меня был курьезный случай. Наливаю молодому игроку чай, говорю, что он попадает в состав – а тот в ответ выливает газированную воду в чашку с чаем. Такое волнение – после этого принял решение уменьшить количество минут у этого футболиста. 

– Как происходит общение по заменам с опытными игроками «Ахмата»?

– На каждую игру мы обрисовываем задачи и отталкиваемся от готовности футболистов. Если Исмаэл приехал в Грозный 6 августа, 9 мы играли с «Арсеналом», то предупреждаем его, что сначала он сыграет 30 минут, а в следующей игре – 40.  

То же самое с Мелкадзе, который приехал в «Ахмат» после болезни – перед «Локомотивом» я сказал, что он сыграет 40-45 минут. У Мелкадзе вообще был индивидуальный график, потому что те, кто не готов, больше бегают, прыгают и плавают.

Игроки сами должны иметь почву для раздумий – почему их заменили, почему они с чем-то не справились. На следующий день мы проводим разбор ошибок и даем ответы на все вопросы. Я эмоциональный человек, поэтому прошу ребят не обращать внимания на то, что происходит в течение 90 минут, а все обсуждать именно на следующий день.  

Я объяснял Исмаэлю причины замены, показывал Понсе его потери, недоработки в зоне, где он должен был быть. Думаю, затаенных обид нет, а если кто-то не подойдет и не пожмет руку – все окей. Скажу больше: если этого не будет, у футболиста неправильная реакция. 

Когда я заменил Беришу в матче с «Локомотивом», он чуть не разбил микрофон, получил желтую карточку. Это нормальное явление – любой хороший игрок должен быть недоволен тем, что его заменили. Левая желтая карточка – другой вопрос, Бериша будет оштрафован, в этом тоже нет сомнений. 

Мы хорошо поговорили со Швецом после удаления с «Локомотивом», но ни в коем случае нельзя получать красные карточки за неспортивное поведение. Тренеров это тоже касается – меня несколько раз за карьеру удаляли, я извинялся, отбывал дисквалификацию и платил командный штраф. Ни тренер, ни администратор, ни игрок не должны ставить собственное «я» выше командных интересов. Любое дисциплинарное нарушение – против них. 

– Вернемся к заменам. Вы говорите Мелкадзе, что он сыграет 40-45 минут. Окей, но разве с точки зрения психологии выйти чисто на второй тайм и выйти на 40-й минуте и быть обратно замененным на 81-й – не разные вещи? То же самое с Исмаэлем – его можно было выпустить на 50-й, а не менять на 40-й.

– Чем?

– Замена по ходу первого тайма или обратная замена – игроки могут воспринять это даже как унижение. «Вышел в старте, но не дотянул даже до перерыва – ну что это такое»?

– Мы поменяли Понсе на 39-й минуте матча с «Локомотивом» и после этого забили второй гол – Мелкадзе вышел и стал правильнее работать без мяча. На разборе матча мы показали эти моменты. 

Конечно, всегда есть нюансы, но в целом требования одинаковы для всех игроков. Очень хочу, чтобы все мои решения были прозрачны – даже прошу помощников и игроков говорить о предвзятости, если они ее замечают.

– То есть у Понсе нет претензий? Три замены сразу после перерыва и одна по ходу первого тайма.

– Конечно, он кипел. В одном из матчей он прошел мимо меня, не пожал руку. 

Если он совершил 10 потерь, из них 4 – на своей половине, и в какой-то момент перестал выполнять требования по прессингу, из-за чего вся команда была вынуждена больше бегать, мне нужно было дотерпеть пять минут до конца тайма, боясь конфликта с Понсе? Или выставить Мелкадзе, который четко закрыл линию передачи?

После игры говорю два-три пункта, о которых игроки должны подумать до разбора на следующий день, но никогда не персонализирую моменты.

 

– Поменяетесь ли вы, когда в РПЛ отменят пять замен?

– Куда же денусь? В ВШТ говорили, что класс – возможность достижения результата в конкретный момент. Безусловно, можно обладать знаниями, но не уметь их реализовывать из-за минимальных изменений. Погода, поле, судья, количество замен – факторов много. 

Когда правила поменяются, мы будем подстраиваться. Сейчас есть пять замен – пока футболисты не готовы на сто процентов, буду делать много, чтобы поддерживать интенсивность. Если пройду предсезонку, а «Ахмат» будет вести 3:0 и все будут выполнять требования, искусственно не буду ничего ломать.  

Так что – вопрос в готовности и адаптации к происходящему. Это не мода и не желание всем сделать хорошо. 

– Один из лидеров атаки «Ахмата» – Роши. С чем связано, что в этом сезоне он лишь раз выходил в старте? 

– Если бы Роши вышел в первом тайме с ЦСКА, он был вынужден бегать за Марио Фернандесом. Роши прилетел 12 августа – о чем можно говорить?  

Мы знаем, что Роши агрессивен в атаке, нацелен на ворота, выигрывает борьбу и подбор. Зачем ему бегать тайм за Фернандесом? Мы найдем момент, когда лучше применить его качества. Изменить слабые качества сложно, нужно делать то, что хорошо получается. Задача тренера – чтобы это было реализовано.

В этом году Талалаев стал спокойнее – прооперировали колено и перестал пить обезболивающие. Нормально ли бросать сумки в своих игроков

–  Вы часто говорите, что вы эмоциональный человек, учащийся терпению. Как? 

– С возрастом стал не так быстро реагировать на разные ситуации. Плюс зимой поменял коленный сустав – последние лет пять сидел на обезболивающих, принимал два раза в день. В декабре сделал операцию, боли пропали – думаю, стал менее раздражительным и резким. 

 

– Бывший полузащитник «Химок» Скворцов рассказывал, как в перерыве кубкового матча с «Рубином» вы бросили в него сумку. Это нормальное поведение?

– Конечно, бросать сумки – некрасиво, но смею напомнить, что ту игру мы выиграли 3:0 – у команды РПЛ. С точки зрения человека, который должен помнить о начале педагога, это неправильное решение, никаких вопросов. С точки зрения максимального привлечения внимания к конкретике в моменте, возможно, это было даже оправдано.  

– Самая негативная эмоция за шесть туров в «Ахмате»?

– Объяснения с футболистами – где-то можно было не уходить в негатив, где-то вообще отложить разговор, возможно, было бы больше пользы.  

Несколько раз ругался на ровном месте – но это скорее не проявление эмоций, а слабость. Таких моментов в этом году стало меньше, но все-таки они еще остаются. 

– В августе «Ахмат» выиграл у «Химок» – вы не скрывали, что это принципиальная игра. Это самое яркое впечатление шести туров?

– Когда тренер что-то просит у команды, конечно, говорит в заведенном состоянии, в повышенном тоне. Перед матчем с «Химками» комок к горлу подошел, чего скрывать. Но я просил не только за себя – за весь тренерский штаб. Не думаю, что проявление человечности тренерам запрещено. 

Навряд ли это самое яркое впечатление шести туров – такое вообще выделить сложно. Наверное, самое эмоциональное, что произошло в августе – поражение от ЦСКА, которое по качеству игры мы не заслуживали.  

телеграм-канал/твиттер Дорского

Другие интервью Дорского с тренерами РПЛ:

Тренер, который прошел с «Краснодаром» все. Интервью о зарождении стиля и правильных спорах с Галицким

Он вытащил «Тамбов» со дна, хотя даже не думал быть главным. Интервью тренера, который забивал с подач юного Жиркова

Семак не согласен, что «Зенит» скучный. Интервью о стиле игры, Азмуне, Дзюбе, Ловрене и судьбе России в ЛЧ

Фото: РИА Новости/Владимир Астапкович, Магомед Абасов, Алексей Филиппов, Владимир Песня, Магомед Абасов; РПЛ; VK/akhmatgrozny

Источник: www.sports.ru