«После золотого матча залили горе водкой – в кабинете президента». Великий «Ротор», который прошел «МЮ» и бился со «Спартаком»
Вадим Кораблев поговорил с лидерами клуба о незабываемом.
Неделю назад Евгений Савин сделал выпуск про «Ротор», где разбирался, в какой момент клуб начал задыхаться и что происходит с ним сейчас. Теперь мы хотим рассказать чуть больше про времена, когда Волгограду принадлежала чуть ли не самая обаятельная команда середины и конца 90-х, которую построил тренер Виктор Прокопенко: супергеройское трио Есипов-Нидергаус-Веретенников в атаке, 40 тысяч на домашних матчах и незабываемые битвы со «Спартаком».
«Ротор» несся к большим победам, но ему постоянно не хватало одного шага до счастья. В 1995-м он добрался до финала Кубка России, но уступил «Динамо» в серии пенальти, поборол «МЮ» во втором раунде Кубке УЕФА, но вылетел от «Бордо» в 1/16. В 1996-м проиграл чемпионство в последних турах, а в 1997-м, расщепив «Спартак» в первом тайме золотого матча, отдал ему второй.
Вместе с главными лицами того «Ротора» вспоминаем, как Волгоград превратился в столицу важных матчей и заставил поверить, что в нашей стране красиво играют в футбол и за пределами Москвы.
Великий матч с МЮ: впервые надели костюмы, Прокопенко сказал «Главное в танке – не обосраться», перед матчем игроки смеялись
В 1995-м «Ротору» попался «Манчестер Юнайтед», который взял АПЛ в 1993-м и 1994-м – в составе уже блистали Гиггз, Коул, Скоулз, Кантона, а еще начинал Бекхэм.
«Ротор» это не смутило. Дома он выжал ничью 0:0, а на «Олд Траффорд» Нидергаус и Веретенников забили два гола за 25 минут. «Юнайтед» сравнял счет только в конце матча (забил Шмейхель!), но все равно не прошел дальше.
Рохус Шох, формально назывался техническим директором клуба, но на самом деле совмещал несколько должностей, в том числе искал игроков:
– Когда на жеребьевке нам выпал «МЮ», мы были с Прокопенко на базе. А Прокоп был очень оптимистичным человеком и отреагировал примерно так: «Как же повезло! Лучше ведь и не придумаешь». Надо понимать, каким тогда был Кубок УЕФА: в том розыгрыше воевали «Барселона», «Бавария», «Ливерпуль», «Рома», «Милан». Мы, конечно, хотели, чтобы нам попался топ–клуб, но на более поздней стадии.
«Манчестер» привез в Волгоград целую делегацию, был даже повар, потому что к России 90-х все относились очень настороженно. Только с продуктами в магазинах были проблемы, поэтому мы повели их закупиться на рынок. Повар лично пробовал овощи и фрукты, взял рыбы и мяса. Что-то клуб привез из Англии с собой, в том числе бутилированную воду. Остановились они в типичной обкомовской гостинице «Октябрьская» – она с советской мебелью, но очень чистая. Плюс был в ее компактности: кроме «МЮ», там больше никто не жил.
«МЮ» не жаловался, все было нормально, но помню, что отдельно искали кровати для Шмейхеля и Гари Паллистера. Они очень высокие и просто не вмещались в те гостиничные кровати с грядушками.
Рохус Шох слева
За несколько дней до матча к нам подошли творческие люди и предложили сводить команду в местный ТЮЗ на вечер памяти Сергея Есенина. Я передал приглашение, а Прокопенко подумал, что это хорошая идея – пусть ребята отдохнут. Когда команда пошла в ТЮЗ, я встречал делегацию из Манчестера, а потом увидел Прокопа, и он расхохотался: «Рохус, чтоб ты был здоров! Я смотрел на засыпающих игроков и думал: когда же это все закончится?»
Когда полетели на «Олд Траффорд», сшили специальные костюмы для еврокубков. Наверное, мы были первыми в России, кто красиво оделся на крупный турнир. Заказывали в Германии, когда были там на сборах, делали мерки с игроков. Синие брюки, голубые рубашки, фирменный герб – очень прилично. Уже на «Олд Траффорд» ко мне подошел делегат матча (португалец), пощупал материал и сказал: «Russia, very good!»
В России ответный матч даже не показали – видимо, не захотели платить деньги, потому что не верили в нас.
Александр Беркетов, один из самых железных защитников «Ротора» в истории. Провел за команду больше 200 матчей:
– Я узнал, что сыграю на «Олд Траффорд», только на разминке – минут за 12 до начала. Вова Геращенко сломался, и я переодевался прямо на поле. Прокопенко сказал, что буду играть против Коула. Я был 19-летним пацаненком, но даже не успел испугаться. Да и вообще мы тогда особо не следили за английским чемпионатом, потому что его толком не показывали. Коул – и Коул.
Валерий Есипов, суперзвезда России 90-х, укачивал соперников дриблингом и царил на правом фланге. Сыграл за «Ротор» почти 400 раз и забил около 100 голов:
– У этого противостояния есть небольшой контекст. В 1995-м мы проиграли финал Кубка, и Горюнов нас оштрафовал: оставил на полгода без зарплаты. А когда готовились к «МЮ», знали, что будет премия – все-таки Кубок УЕФА. Сыграли в первом матче 0:0, и нам выплатили по 2 тысячи долларов.
Перед серией «Ротор» и «МЮ» обменялись кассетами с последними матчами друг друга. Это сейчас команды проводят доскональные разборы, а раньше было не так: смотришь против кого персонально играешь – и все. Никто тебе не рассказывал, сколько соперник пробежал, какая у него нога рабочая. На «Олд Траффорд» Прокопенко сказал простые слова: «Ребят, если вы проиграете, никто ничего плохого не скажет. Но если выиграете, то заработаете имя». А потом знаменитое: «Что главное в танке? В танке главное – не обосраться!»
Когда вышли на стадион, это был взрыв. Шмейхель завел трибуны, и когда эта толпа в один момент закричала, мы опешили. Спасибо, что еще одну трибуну там реконструировали к Евро-96. Но когда стало 2:0, была гробовая тишина.
Владимир Нидергаус, еще одна суперзвезда России 90-х. Уже тогда забивал в стиле Месси, сыграл за «Ротор» порядка 200 матчей и положил больше 70 мячей.
– С предыгровой тренировки на «Олд Траффорд» нас буквально выгоняли. Великолепный стадион, шикарнейший газон – мы просто не хотели уходить, хотя выделенное время уже вышло. Прокопенко и другим тренерам пришлось нас вытаскивать.
В раздевалке Прокопенко рассказал нам знаменитую байку про танк, и я запомнил удивленные глаза звезд «МЮ»: русские приехали, чего-то ржут – странно.
Мы упустили победу после 2:0, но все равно были счастливы. Зная, что предстоит дорога домой, скупили весь алкоголь в дьюти-фри в маленьком аэропорту Манчестера. Брали и себе в самолет (нам разрешили немного выпить), и родственникам в подарок домой. Уже дома с родными хорошо отметили.
Целую неделю в Волгограде, когда жена отправляла на рынок за продуктами, с меня не брали ни копейки. Как только я ни пихал деньги продавцам, как только ни ругался – не брали. Весь город тогда болел за «Ротор», и той ничьей мы сделали Волгоград чуть счастливее.
После 0:2 в золотом матче 1997-го команда пила водку в кабинете президента. Нидергаус сказал, что больше не наденет футболку «Ротора», потому что клуб сдал игру
В 1996-м «Ротор» почти идеально провел чемпионат и шел на первом месте за три тура до конца. Команде нужно было выиграть два матча, но она справилась только с «Уралмашем» (2:1), сыграла 0:0 с «Черноморцем» и уступила «Локомотиву» 0:2.
В 1997-м получилось еще обиднее: в Волгограде проходил золотой матч против «Спартака», «Ротор» мог забить минимум два еще в первом тайме, но либо мазал из комфортных позиций, либо тащил Филимонов. После перерыва все перевернулось: моменты исчезли, а «Спартак» душил и победил 2:0.
Были слухи, что «Ротор» продал тот матч, но руководство уверяет: это бред.
Александр Беркетов:
– В 1996-м были обязаны брать чемпионат. Да, сами виноваты, что не выиграли два матча в конце, но в Новороссийске был беспредел. Когда судья поднял офсайд, от него прямо факел шел – человек был пьян. Да мы и сразу все унюхали, грамм 100 он перед игрой точно втетерил, а еще жарко было – его развезло. Если бы человек был в адекватном состоянии, он бы прошел проверку после игры, а он просто свалил непонятно как – видимо, под сиденьем автобуса уехал.
После золотого матча в раздевалке стояло гробовое молчание, даже Горюнов, который обычно резко высказывался, тихо ходил из стороны в сторону. Такая картина растянулась где-то на полчаса, а потом Горюнов сказал зайти к нему в кабинет. Мы приняли душ и пошли. Там у него было море алкоголя, и мы весь опустошили. Сделали как русские люди: залили горе водкой. И не только. Была вся команда, в том числе и тренеры.
Валерий Есипов:
Я даже сегодня не могу сказать, что случилось в том матче: мы стали хуже играть или «Спартак» резко прибавил. Совсем отдали мяч, не создавали моменты. Может, их опыт сказался.
Через несколько дней сборная играла в Италии, и «Спартак» должен был забрать наших игроков в свой самолет, но сказал, что нет мест. Впрочем, как бы это выглядело? Они отмечают золото, а я сижу в конце самолета грустный? Полетел утром.
Уже сыграв за сборную, приехал в Курск к родителям. Было очень тяжело, дня 3-4 вообще не выходил из дома. И вдруг друзья пригласили на охоту: «Чего ты дома сидишь, вылезай уже». Сейчас это мое любимое хобби, вот как раз тогда я впервые попробовал – отвлекло и помогло пережить кошмар.
В будущем после неудачных матчей часто выбирался на рыбалку или охоту на день – возвращался с совсем другим настроением.
Владимир Нидергаус:
– Не могу комментировать золотой матч. Нас просто предали. И до сих пор меня никто не убедил в обратном. Были околофутбольные дела, пошли странные замены (защитника Николая Оленикова заменил форвард Александр Зернов, у которого было 11 голов в том сезоне, а вместо Нидергауса вышел опорник Андрей Кривов – Sports.ru). После игры я сказал, что больше никогда не надену футболку «Ротора». Поэтому и принял первое более-менее пристойное предложение – от «Маккаби Хайфа» – и уехал. Ни разу об этом не пожалел.
Рохус Шох:
– Мне очень тяжело комментировать слова Нидергауса. Я с большим уважением отношусь к профессии футболиста – это сложный и тяжелый труд. Когда мне говорят, что парни сдали игру, я отказываюсь в это верить, такое невозможно. Про замены ничего сказать не могу – мне казалось, что все хотели выиграть, наконец стать чемпионами.
Игроки «Ротора» были суперзвездами, но стеснялись даже ресторанов. Отдыхали так: дача, шашлыки, охота, речка
Валерий Есипов:
– В 1994-м меня звала «Аталанта», но Горюнов запросил много денег. «Ротор» тогда поехал за ее счет на сборы в Италию, а я вернулся с Кубка Содружества с травмой задней поверхности бедра. Но «Аталанта» попросила выйти, я сыграл и забил. Люди из «Аталанты» даже успели рассказать про условия: получать будешь столько, жить – в коттедже, ездить на «Фиате». Уже собирал чемоданы, но вдруг Горюнов сказал: ты не продаешься – вот и все.
Оказалось, за меня попросили 3 миллиона долларов. Диму Аленичева отдали в «Рому» за 2,5 миллиона, и это при том, что «Спартак» был большим брендом.
На звездные выходки у меня просто не было времени. В выходные уезжал к родителям, проводил время с семьей на даче – и назад. Сейчас футболисты любят повеселиться, но у нас было немножко по-другому. Мы не показывали себя, а прятались, чтобы никто не видел. Зайдешь в какое-то заведение, Горюнов первым об этом узнает. Он, кстати, любил говорить: «Вы заказываете меню, а я уже знаю, что вы будете пить».
Мы вообще в команде не позволяли такого, чтобы сносило голову, была совсем не та атмосфера. Мое свободное время – это рыбалка, охота, шашлык пожарить, раков сварить. Очень здорово.
Владимир Нидергаус:
– Звездной болезни у меня никогда не было. Вообще не считаю, что был звездой, потому что у нас вся команда замечательно играла. Да, нам с Веретенниковым и Есиповым больше внимания уделяла пресса, но это несправедливо. На наши голы работала вся команда, важно это не забывать. Чтобы Веретенников – действительно суперзвезда – забивал, Беркетов и Бурлаченко перепахивали все поле, забирали мячи и отдавали ему.
Мы были известными людьми и никак не могли появиться в публичном месте пьяными или сделать что-то дурное. Воспитание не позволяло. Уединялись и отдыхали в семейном кругу. Если у кого-то из команды был праздник, выезжали на природу – купались, жарили шашлыки.
Рохус Шох:
– Вся супертройка была достойна играть в Европе. Нидергаусом интересовался «Айнтрахт», на Есипова выходили итальянцы, а за Веретенникова в 1996-м предлагали порядка 3 миллионов долларов. Не буду говорить кто. А после были предложения от немецких «Вердера» и «Кельна», но последнее решение всегда было за Горюновым. А он не отпускал футболистов, хотя мы с Прокопенко убеждали его: ребятам нужно поиграть в Европе, нельзя терять такой шанс. Но он был против, говорил, что надо выиграть чемпионат.
Еще тогда «Ротор» давал квартиры, машины и перевозил родственников игроков в Волгоград. Команда ездила в тюрьмы, чтобы заключенные не теряли надежду
Рохус Шох:
– Несомненно, Горюнов внес огромный вклад: пригласил в команду Владимира Салькова (тренировал с 1992-го по 1993 год), Прокопенко, меня, в конце концов.
Но эту команду сделал другой человек. Губернатор Волгоградской области Шабунин Иван Петрович – человек большого государственного ума, невероятно мудрый.
Иван Шабунин
Он прекрасно понимал, в какой непростой ситуации находилась страна, что переживало общество. Все деньги шли в Москву, регионы выживали сами по себе. И он в это сложное время сделал огромный вклад в развитие команды. Для чего? Он видел, что люди обозлены, но футбол имеет такую силу, что может отвлечь их от проблем. Он говорил мне, что ему важно, чтобы люди приходили на стадион, радовались и уходили с него с идеей, которая бы их объединяла. И этой идеей был «Ротор». Люди ехали со всей области. Команда была их гордостью, отдушиной, которая помогала жить.
«Ротор» никогда не был частным клубом, нам всегда помогал регион. Но надо сказать, что областных денег выделялось не так много, потому что бюджет области был очень скромный. Плюс Шабунин понимал, что если давать региональные деньги, это будет раздражать людей самых разных профессий. В основном Шабунин привлекал руководителей заводов, других предприятий, которые в нашей стране тогда еще работали – их было мало, но все-таки что-то оставалось. По сути, консолидировал местный бизнес. Да, находил средства опосредованными путями, иногда просто налом приносили деньги. Но люди помогали.
Валерий Есипов:
– Клуб всегда помогал игрокам. Когда я переходил из «Динамо» Киев, меня поселили в гостиницу «Интурист» и дали квартиру, в которой шел ремонт. Оплачивали проживание и питание, телефонные переговоры. Потом, когда квартира была готова, клуб дарил то, что было нужно: мягкую мебель, кухню, спальню.
Мне, Олегу Веретенникову, Вове Нидергаусу, Андрею Кривову и Роме Павлюченко предложили перевезти родителей в Волгоград, дать им машины, работу. Мои не поехали, но кто-то согласился. Просто Горюнов хотел, чтобы родители были поближе ко внукам и сыновьям.
Бывало, Горюнов мог прийти и неожиданно подарить машину или новую квартиру, но вообще он не разбрасывался такими вещами. Например, за Кубок Интертото нам не платили призовые, мы называли эти игры субботниками. Спрашивали у Горюнова: а чего вы нам не платите? Он говорил: вы и так должны там всех обыгрывать, не вижу смысла платить за это.
Владимир Нидергаус:
– Когда я переходил в «Ротор», у меня жена осталась в Казахстане, только дочь родилась – месяца еще не было. У супруги тогда нашли серьезное заболевание. Горюнов договорился с московской больницей, где все сделали без очереди. До сих пор благодарен ему за это. А Шох ездил в Алма-Ату, где я жил, и лично грузил вещи и мебель в машину, чтобы привезти в Волгоград.
Александр Беркетов:
– У нас все было хорошо с деньгами по меркам тех времен. Да, мы могли не получать зарплату и по 8 месяцев, но ее все равно платили. Плюс была отличная атмосфера: город маленький, через полчаса после матча могли вместе где-нибудь собраться. Я потом играл в ЦСКА – в московских командах, конечно, не такая собранность, нет семейности.
В начале нулевых только у «Локо» была похожая на волгоградскую ситуация, и то только потому, что игроков закрывали на базе. В принципе, это действенный метод: когда в 1995-м мы проиграли финал Кубка и плелилсь внизу таблицы, Горюнов автобусом перекрыл выезд с базы, сказал всем собраться в столовой и добавил: «Чтобы я не видел, что кто-то уехал трезвый».
Помню, что Горюнов возил нас в тюрьмы и в детские дома. У нас как-то была игра в Сочи, а потом предстоял матч с «Лацио». И Горюнов повел нас смотреть, как живут люди в неволе. Он договорился с начальником тюрьмы, что тот выпустит всех из ШИЗО (штрафного изолятора), если мы не проиграем «Лацио». Сыграли 0:0, и начальник исполнил обещание.
Привозили в тюрьмы телевизоры, мячи – чтобы люди не забывали, что в жизни еще есть радости.
Прокопенко – легенда. Обожал модно одеваться, говорил, что у мужчины должны быть дорогие часы, шикарный костюм и «Мерседес»
Прокопенко был первым тренером в истории сборной Украины. В начале 90-х он выиграл с «Черноморцем» Кубок футбольного союза СССР и дважды – Кубок Украины. Уже после отъезда из Волгограда Прокопенко тренировал «Шахтер»: дважды взял серебро чемпионата (2000 и 2001) и один раз – Кубок.
В 2007-м, когда Прокопенко было 62, он умер – оторвался тромб и перекрыл легочную артерию.
Рохус Шох:
– Я с ним разговаривал по телефону за день до смерти. Он пригласил меня в Одессу, говорил: приезжай, отдохнем на лимане, восстановишься.
Мы были знакомы и дружны еще со времен «Черноморца». Легкий, позитивный человек. Как тренер очень любил атакующий футбол, чуть-чуть ему всегда не хватало баланса, чтобы прийти к большим победам. Зато команды всегда играли быстро, красиво. Тонкий психолог – не был мягким, но какой-то жесткости, наверное, не хватало.
Помню, в 1997-м у нас была черная полоса, мы собрались втроем с Горюновым и Прокопенко перед тренировкой. Прокоп говорит: «Не знаю, что с ребятами творится». Я предположил, что им нужна встряска, надо отвлечься от футбола. Горюнов позвал отойти и предложил: «Никакой тренировки, сделаем шашлыки, уху, купим пива, шампусика и посидим – только предупреди Прокопа, чтобы без обид, пусть лучше отдохнет».
Прокоп послушал и говорит: «Ну, я тогда ничего не видел, уезжаю». Команда, кстати, завелась, матчей 15 не проигрывала, дома со звездным «Лацио», где блистали Манчини, Недвед, Неста, Казираги, сыграла вничью.
Валерий Есипов:
– Прокопенко был шикарным психологом с отличным чувством юмора. Человек-компания, который мог одним словом донести свою точку зрения. Однозначно был модником. У него всегда были дорогие пальто, костюмы, любил говорить: «Не подскажете, где здесь магазин с пальто подороже?» И сейчас бы он выглядел шикарно, умел одеваться со вкусом. Ребят, кстати, тоже заставлял выглядеть хорошо, у него была фирменная фраза: «Мужчина должен иметь три вещи: дорогие часы, шикарный костюм и «Мерседес».
Мы с ним и на рыбалку, и на охоту ходили. После одной игры он позвал меня на охоту, и мы рванули. Спрашиваю: а куда едем? Он ошарашивает: в Астрахань. Говорю: давайте хоть домой заглянем, я скажу жене. Телефонов-то мобильных не было. А на сколько едем? Говорит: на 4 дня, домой не заедем, позвонишь уже из Астрахани.
После этого мы играли четвертьфинал Кубка с «Торпедо», я отдал голевую, и Прокопенко сказал: слушай, если будешь так бегать, можешь не тренироваться – или давай почаще ездить на охоту. Очень позитивный, азартный человек.
Владимир Нидергаус:
– Глыба, выдающийся человек и тренер. Он к каждому находил индивидуальный подход. Одессит, замечательное чувство юмора.
Он был старше, мудрее, направлял нас. За границей советовал, какие вещи покупать. Я даже сыну повторяю его фразу: «У мужчины должны быть три дорогие вещи: обувь, часы и туалетная вода».
Однажды я плохо сыграл в первом тайме в Волгограде, и он в перерыве мне сказал: «Вова, ты меня позоришь. У тебя папа с мамой на стадионе сидят, что ты вообще делаешь?» У меня загорелись глаза, я носился, забил, и мы выиграли. На всю жизнь запомнил его слова: ладно он, ладно команда, но ведь родители на стадионе!
Не надо было матов. Я сразу все понял.
В 1999-м «Ротор» ушел с поля во Владикавказе: перед этим заменили судью, участники игры до сих пор молчат
Помните, «Крылья» взяли игроков из КНДР? Это было целое приключение. Все началось с письма Ким Чен Иру
Фото: rotor-volgograd.ru; ru.wikipedia.org; РИА Новости/Александр Вильф
Источник: www.sports.ru